Форум » Архив I части игры: Вилла Аллегрия » "За все грехи себя казнишь ты сам" Побережье. 11.07.1752. 13. 13 » Ответить
"За все грехи себя казнишь ты сам" Побережье. 11.07.1752. 13. 13
Ippolito Vipera: Апартаменты Ippolito Vipera Випера смотрел на отступающий свинец моря. После непогоды оно только-только возвращало себе привычный цвет. Глубокий, как омут. Чистый, как обнаженное полотно. Мужчина медленно шел вдоль берега, едва обращая внимания на облизывающую сапоги воду. Взгляд серых словно море после бури глаз быть холодным. Отстраненным. Граф думал только о том, чтобы собраться с силами. Нужно было выдержать. Презрев все, что превращало его в предателя. Горькая усмешка: -Предатель.
Ответов - 79, стр:
1 2 3 4 All
Vittoria Chiaro: Женщина в платье и маске цвета морской волны с серебряной отделкой появилась так же неожиданно и невесть откуда, как и всегда. Донна Чиаро, выбравшая побережье для прогулки, завидев графа Виперу, позволила себе ускорить шаг и, почти нагнав бредущего по берегу человека, окликнула его: - Ваша Cветлость!
Ippolito Vipera: Обернулся. Остановился и с улыбкой поклонился: -Доброго дня, Донна.
Vittoria Chiaro: Шутливый реверанс: - Доброго дня… - прямой взгляд и тут же опущенные ресницы, - простите мне этот порыв. Не хотела помешать вашей прогулке, - растерянно проговорила Виттория, когда поняла, что возможно нарушила уединение графа Виперы.
Ippolito Vipera: -Мне приятно Ваше общество, сеньора, - улыбается, - но нарушить Ваши планы я бы не осмелился и поэтому это удача если я встретил Вас. Составите мне компанию? Прошу Вас. Такой же прямой взгляд и приглашающий жест.
Vittoria Chiaro: - Если вы желаете… - совсем немного кокетства, поболее скромности и любезность, - с удовольствием, - три шага по влажному песку, едва заметный след от шелковых юбок.
Ippolito Vipera: -Сеньора, а если бы Вы не желали, то пошли бы сейчас со мной? - искренний интерес в глазах.
Vittoria Chiaro: Виттория, оказавшаяся чуть впереди, едва обернулась: - Нет, Ваша Светлость.
Ippolito Vipera: -Благодарю за откровенность, - чуть улыбнулся, - бывает не хватает именно ее, когда ловишь себя на необходимости промолчать. Недосказанность идеальное оружие, сеньора. Скользнул взглядом по скрытой маской лицу и словно извиняясь развел руками: -Это дождь, Донна. И резко сменил тему: -Вам нравится побережье?
Vittoria Chiaro: - На Востоке недосказанное может быть более откровенным, нежели высказанные открыто слова, - позволила себе заметить молодая женщина. И тут же ответила на вопрос, заданный графом: - Да, как и любое другое красивое место, где человек может быть близок к природе или себе самому. А вам? – спросила тут же, чуть склонив голову и в свою очередь внимательно глядя в серые глаза графа.
Ippolito Vipera: -Я не бывал на Востоке, сеньора. Шелест волн напоминал хруст нового атласа, полученного из модной лавки. Випера не отводил взгляда. Граф стоял чуть за спиной у девушки, и ее светлые глаза словно сковывали. Прозрачные. Светлые. Испытывающие, словно писаны кистью незримого художника по имени Лето: -Мне нравится море, Донна. И иногда испытываешь невольный трепет, когда видишь места, которые заставляли отзываться сердце. Как Вам такой образ? Немного помпезен, возможно? Тонкая улыбка. Легкая ирония, словно попытка скрыть чувства. И сыграть в привычную шутливость.
Vittoria Chiaro: - Отнюдь. Это… откровенно, - Виттория рассмеялась и снова спрятала взгляд за опущенными ресницами. Сейчас Донна Инкогнито стояла вполоборота к мужчине. Медленно молодая женщина развернулась к нему лицом. Около полутора метров между ними, может, немного меньше. Странная дистанция: не вместе, но и не порознь.
Ippolito Vipera: -Откровенность бывает такой ....унизительной. Дрогнули ресницы. На мгновение опущенные глаза. И снова прямой взгляд. Но Випера не позволил себе сократить дистанцию. Сейчас он уходил от всего, что могло бы бросить тень на любого, кто тронет его. Так ведет себя как змея, если у нее надорвана одна жила. Свернуться змея не может, но подставить оскаленную пасть все еще в силах: -Что чудовищней унижения, Донна? Снова прямой взляд
Vittoria Chiaro: - Все зависит от того, что вы сочтете унизительным, Ваша Светлость. Хотя, есть муки одинаковые для всех. Но страшнее унижения – потерять точку опоры, то, за что держится человек и то, что вынуждает его подниматься после падения. Если такого смысла однажды не окажется… - Виттория покачала головой и вздохнула, - все превращается в прах и тлен. Взгляните хотя бы на горьких пьяниц, потерявших стыд и рассудок…
Ippolito Vipera: Передернул плечами: -Мечта. Невменяемость. Подал руку: -Ответ нужно держать, сеньора Улыбка: -Всегда. Да?
Vittoria Chiaro: Виттория протянула руку, уверенно кивнув, и больше ни слова. Шаг ближе.
Ippolito Vipera: Випера мягко поцеловал руку, затянутую в перчатку. Граф целовал руку не поднимая ее к губам, а склоняясь к ней. Поэтому он сейчас кланялся, целуя руку Донны в маске: -Кого Вы предпочитаете, сеньора. Тех, кто склоняет перед Вами голову или тех, кто высокомерно хочет заставить Вас склониться? Спокойный взгляд снизу вверх.
Vittoria Chiaro: - Я предпочитаю видеть свободных людей и говорить с ними, Ваша Светлость. Когда захочу, - спокойно и просто ответила Донна Инкогнито, - а кого предпочитаете вы?
Ippolito Vipera: Улыбнулся: -Продажных женщин и купленных мужей. Есть места, где только такой пароль позволяет чувствовать себя свободным. Пожатие плечами. Несколько шагов поддерживая под руку Витторию: -Изображать бога мне противопоказано. Вам живется легче?
Vittoria Chiaro: Виттория качнула головой и как-то рассеянно произнесла: - Я не возьмусь судить о легкости бытия, - подняла взгляд на графа, - чтобы судить, надо знать меру сравнения, - сказала очень тихо и отвела взгляд на море.
Ippolito Vipera: - Я полагал, что Вы под защитой, - ответный взгляд, - это избавляет от необходимости знать меру. Випера взглянул на свинцовое море и невольно поежился. Серебро клинка.
Vittoria Chiaro: - Любая защита недолговечна. А меру нужно знать всегда, - сообщила сеньора Чиаро с твердой увереноостью, - вы ведь знаете почти всегда, что от горячего можно обжечься?
Ippolito Vipera: Кивнул: -Обжегся. Творить иллюзии было наивно, - поддел носком сапога пушистую бахрому лижущей песок волны, - я попался как щенок. Вскинул голову: -Вы жглись?
Vittoria Chiaro: - Каждый обжигался, иначе бы не знал, как это, когда горячо, - легкая улыбка промелькнула на идеально очерченных губах. Взгляд чуть искоса, задорно-лукавый.
Ippolito Vipera: -О, Донна, -ответная шутливая гримаса, - ну почему нужно обязательно почувствовать на себе ожег раскаленной длани. Короткий, сокрушенный вздох: -Не успеешь подставить неприходливое место, и клеймо изуродует нежное место. Глаза в глаза. Легкость тона. И при этом сведенные от невольного напряжения мышцы шеи. Боль в плечах. Напруженная спина. Слова как тавро. Нелепое совпадение
Vittoria Chiaro: Донна Инкогнито не ответила ни слова, качнула головой и рассмеялась поддерживая нарочито беззаботный тон. Жесткость корсета, от которой не спасает обилие кружев, биение сердца.
Ippolito Vipera: Випера удержал за руку. Чуть сжал ладошку Донны. Испытывающий взгляд. Неслышный шепот. Невольная интонация нежности. Сообщничество, хрупкое как не достигший мраморных плит хрустальных бокал...
Vittoria Chiaro: Вопросительный взгляд в ответ на испытующий. Губы, как акварельный мазок нежно розового на белом снегу. Золото ресниц, запах сандала, смешанный с терпкостью морской соли и свежестью дождливого дня, и во всем этом совершенстве одна единственная деталь, делающая ее обычной женщиной – светлая прядь, выбившаяся из аккуратной прически теперь уже порядком растрепанной на ветру.
Ippolito Vipera: Улыбка. Пожатие плечами. И привычный шаг назад. В глубине серых глаз всплеск молчания. Белокурая бестия. Светлая прядь. Белая роза. Упоительный язык бесконечных надрезов. Соленые капли воды. Вздох. И хрипловатый смешок: -Я бы Вас и пальцем не тронул. Ударом отзывается разбивающаяся о берег внезапная волна.
Vittoria Chiaro: - И верно, Ваша Светлость. Кто же будет угли брать голыми руками… - показавшийся из под кружев носок намокшей атласной туфельки.
Ippolito Vipera: Изогнутая бровь. Ленивое движение ладонью к поясу. Перчатки тончайшей кожи. Черные, как крыло ворона: -Голыми? Неуловимое движение. Перчатки возвращены на место. Ладонь Виперы на талии Виттории. Как и прежде без перчатки. Едва касаясь. Словно тончающий статуэтку. Жесткий каркас корсета. И пальцы задевающие твердый стержень. Не попытка приблизиться. Лишь угли жгущие кожу.
Vittoria Chiaro: Пальцы, упрятанные в гладкую ткань перчатки, пробежались по его руке, легко, едва касаясь, как по клавишам клавикорда. Лицом к лицу. Такой простой и естественный жест, словно Виттория стряхивала невидимую пылинку с его плеча. Необыкновенной ясности взгляд – не гневный, не кокетливый, спокойный, ровный и устремленный вглубь всего его естества. Полуулыбка. Так улыбался Сфинкс Эдипу, нежно и сладко, намереваясь загадать смертельную загадку. - Обнаженными, - чуть приблизившись к нему, шепнуть на ухо, и вновь улыбнуться, как улыбаются воспитанницы пансионов удачной шалости.
Ippolito Vipera: Он смотрел в светлые глаза сколько мог, а потом не выдержал и склонил голову. Взял Донну за кончики пальцев и почтительно поцеловал: -Я обнаженными, Вы - нет, - чуть усмехнулся, - угли жгут. Я это чувствую. Выпрямился, и не глядя в глаза вполголоса прочел: "Иди быстрей, - она проговорила, Спокойное обличие храня, - Чтобы тебе удобней слушать было". Я подошел, по ней мой шаг равня; Она сказала: "Брат мой, почему бы Тебе сейчас не расспросить меня?" Как те, кому мешает страх сугубый Со старшими свободно речь вести, И голос их едва идет сквозь зубы, Так, полный звук не в силах обрести: "О госпожа, - ответил я, смущенный, - То, что мне нужно, легче вам найти". Она на это: "Пусть твой дух стесненный Боязнь и стыд освободят от пут, Так, чтобы ты не говорил, как сонный. Знай, что порушенный змеей сосуд Был и не стал; но от судьи вселенной Вино и хлеб злодея не спасут. Еще придет преемник предреченный Орла, чьи перья, в колесницу пав, Ее уродом сделали и пленной. Я говорю, провиденьем познав, Что вот уже и звезды у порога, Не знающие никаких застав, Когда Пятьсот Пятнадцать, вестник бога, Воровку и гиганта истребит За то, что оба согрешали много. И если эта речь моя гласит, Как Сфинга и Фемида, темным складом, И смысл ее от разума сокрыт, - Событья уподобятся Наядам И трудную загадку разрешат, Но будет мир над нивой и над стадом.
Vittoria Chiaro: - Следи; и точно, как они звучат, Мои слова запомни для наказа Живым, чья жизнь - лишь путь до смертных врат... - эхом отозвалась Виттория. А потом задумчиво добавила: - Чистилище. Песнь тридцать третья... - улыбка стала немного грустной.
Ippolito Vipera: -Завершающая, сеньора, - поднял глаза на Донну. Ту, которая была в маске, - отчего же Вы загрустили?
Vittoria Chiaro: Я шел назад, священною волной Воссоздан так, как жизненная сила Живит растенья зеленью живой, Чист и достоин посетить светила... – вполголоса проговорила Виттория, - а дальше был рай. Проводником по раю Данте была его возлюбленная Беатриче. Это так… прекрасно, - Донна Инкогнито сложила ладони лодочкой, - и так грустно.
Ippolito Vipera: -Мне нравится вот это место, - чуть улыбнулся Випера, словно впитывая накатыващие волны настроений Виттории: Она же: "Если ты на этот раз Забыл, - и улыбнулась еле зримо, - То вспомни, как ты Лету пил сейчас; Как судят об огне по клубам дыма, Само твое забвенье - приговор Виновной воле, устремленной мимо. Но говорить с тобою с этих пор Я буду обнаженными словами, Чтобы их видеть мог твой грубый взор". Подал руку: -Чистилище развязывает языки. Разве может вызвать грусть чудесное избавление от грехов? - невольная ирония. Окинул изучающим взглядом сеньору, - Беатриче красива к тому же. И иллюзорна как представление, где правят бал кудесницы в масках.
Vittoria Chiaro: - Грусть вызывает знание того, что, проснувшись, не увидишь более милый сердцу образ. Разве не так?
Ippolito Vipera: -Не утешает даже, что она в раю? - внимательный взгляд.
Vittoria Chiaro: - Я думаю, что в этом вопросе сеньор Данте был пристрастен, - Виттория едва улыбнулась и отвела взгляд, посвятив толику своего внимания волнам. – Он хотел видеть ее в раю. Но так ли это было на самом деле, никто не скажет, - и снова Донна Инкогнито взглянула на графа Виперу. – В радость, когда близкие вам рядом с вами. Тогда не надо и рая. Остальное есть призраки, гнаться за которыми – занятие печальное. Впрочем, поэты странные люди. Не от мира сего изначально, - она повела плечами и отвела с лица наполовину скрытого маской светлую прядь волос.
Ippolito Vipera: -Призраки сами приходят, сеньора, - усмехнулся, - отчего-то думаю, что Вы ведь знаете об этом не хуже меня. Светлая прядь скользящая по щеке Виттории. Благородная осанка. Серебро клинка брызнувшего в глаза. Випера на мгновение прикрыл ладонью глаза и покачал головой. Слепец
Vittoria Chiaro: Виттория склонила голову набок и неожиданно обворожительно улыбнулась: - От прекрасного к унынию, сеньор? Полноте, здесь так легко дышится… - легкий взмах рукой. Если бы у людей были крылья…
Ippolito Vipera: -Уныние? - серые глаза заблестили, - Не более чем влияние Данте. Мгновенная пауза: - Знаете сеньора, - Випера сделал шаг к Донне и мягко взял ее за руку, - Вы вынуждаете меня становится лучше, - шутливо, - я вспомнил строфы, которые забыл казалось годы назад. Спокойный и открытый взгляд: -Кроме того я безжалостно использую уединенность места. Сказал и не дожидаясь реакции склонился к руке. Мягко поцеловал. Как всегда. Поднял глаза на сеньору: -Так я очнулся, в смутном забытьи Увидев над собой при этом кличе Ту, что вдоль струй вела шаги мои. В смятенье, я сказал: "Где Беатриче?" И та: "Она воссела у корней Листвы, обретшей новое величье.
Vittoria Chiaro: Виттория отчего-то смутилась и ничего не ответила на его слова. Когда граф поцеловал ее руку, молодая женщина другой рукой легко коснулась его волос и отстранилась, словно бы по-прежнему не желала нарушать какую-то одной ей ведомую грань.
Ippolito Vipera: Випера удержал Витторию. Расстояние короткое. Один шаг. Губы коснулись губ едва ощутимо. Словно дуновение морского ветра. Ни похоти. Ни оскорбительного нетерпения. Так можно целовать в щеку. Так можно поцеловать сестру. Так можно осмелиться преступить черту. Зримую лишь тем, кто уже шагнул за нее.
Vittoria Chiaro: Золотистые ресницы дрогнули. Донна Инкогнито отстранилась, непонимающе глядя на графа. Потом, осознав произошедшее, опустила голову и смотрела на песок некоторое время, не проронив ни слова.
Ippolito Vipera: -Что случилось, Донна? - чуть напрягся голос, - я дал повод презирать?
Vittoria Chiaro: - Нет, Ваша Светлость, - Виттория покачала головой, - просто столь откровенное проявление чувств было несколько неожиданным для меня, - взглянула на него, глаза в глаза. Взмах ресниц и два небесных озера, чистых и прохладных, в которых так легко утонуть.
Ippolito Vipera: Глаза в глаза. Топящие озеры чистой голубизны. Серые как сталь в ответ: - Я черпаю чистоту, сеньора, и касаюсь безмятежности дна, Вы магнит, я - серебро. Вы -гарнило, я- каленый металл. Исход встречи - идеальный клинок, взрезающий нежный шелк. И пусть кожи, - мимолетная улыбка, - но отказаться было бы нечестно.
Vittoria Chiaro: - Клинок? Нет, граф. Произведение искусства, какая-нибудь милая сердцу вещица. Серебряная булавка или бабочка-брошь, - в тон голоса вернулось кокетство, в движения легкость.
Ippolito Vipera: - Булавка, - пробормотал. Взглянул на Витторию смеющимся взглядом: - Что же надо проколоть чтобы запомнить эту встречу? Шутливый тон. Улыбка: -Только не язык, - взмолился, - это жутко узвимое место!
Vittoria Chiaro: - Сердце, - ответила Донна Инкогнито все с той же обворожительной улыбкой, - этого будет достаточно.
Ippolito Vipera: Внимательный взгляд. Улыбка словно застыла: - Сердце, Донна. Чуть прищурился. Солнце вдруг брызнуло в глаза болезненным ударом россыпи бриллиантов: - Что говорит Ваше?
Vittoria Chiaro: - Оно бьется, как птица, сеньор, - снова опущенные ресницы, улыбка лишь одними уголками губ.
Ippolito Vipera: - Кто же замкнул его в клетку? Взгляд. Удар. Иллюзия. Омут. Серый дым.
Vittoria Chiaro: - Природа. Сердце надежно спрятано в клетке ребер, чтобы быть защищенным. А природа, как известно, мудра. Или мудр сам Господь, который руководит природой, - неясный жест рукой, прямой взгляд, безграничная безмятежность.
Ippolito Vipera: Изучающий взгляд: - Ответ не честен. На Вас не похоже. Мы ведь говорили об уколе булавкой? - улыбнулся, - У Вас там плита?
Vittoria Chiaro: - Нет, Ваша Светлость. Я прячу там белоснежного голубя, который вот-вот выпорхнет от волнения… Ваши слова о нечестности огорчили меня, - снова отведенный взгляд, тонкое кружево игры на полутонах, - я оставлю вам ваши булавки и от всей души поблагодарю за стихи. Вы читаете их несравненно, - реверанс, между двумя людьми четко, жестко и непреодолимо проведенная черта, которую уже вряд ли кто-то из них решится переступить. Полуоборот и остается сделать шаг, чтобы следующей фразой стали слова: «Спасибо за прогулку».
Ippolito Vipera: Випера закусил губу. Не то. Ошибся. Привычка быть надменным. Уверенным. И желание задеть раньше, чем успеваешь понять... Короткий шаг. Словно к пропасти. Светлые глаза. Белокурые волосы. Осанка. И жестокие слова, задевшие ядом гадюки. Он чуть прижался лбом к плечу. Едва ощутимо. И медленно опустился на одно колено. Тонкая замша скользнула по безупречной выделке платья Донны. Взгляд серых глаз. Едва ли касание губами кончиков пальцев, затянутых равнодушной перчаткой. Дрогнули ресницы: -Донна, я прошу Вас простить меня. Пожалуйста. Лоб почти прижат к равнодушной ткани перчатки: -Знаете, я никогда не имел дела с такими, как Вы, мои слова...ошибка. Я не прошу снисхождения..Господи, Донна, я ведь не знаю Вас, я воспринимаю мир привычной формой, и если я хоть немного научусь заглядывать в его глаза, то лишь благодаря тому, что Вы были безжалостны.
Vittoria Chiaro: Виттория замерла, не смея двинуться с места. Голубые глаза выражали крайнюю степень удивления. Несколько секунд. Потом на неожиданный жест графа последовал такой же совершенно неожиданный ответ: - Вы испорченный, капризный мальчишка, граф, - сказала Донна Инкогнито, легонько взъерошив светлые волосы Виперы, - но полны очарования. Даже тогда, когда помышляете о том, какую бы колкость сказать или куда выстрелить из рогатки. Я не сержусь на вас более, - с этими словами сеньора Чиаро мягко улыбнулась, давая понять, что Его Светлость прощен.
Ippolito Vipera: Випера поднялся. Едва заметно перевел дыхание и наконец улыбнулся, взглянув на Донну: -Кажется, что я перезабыл все слова. Сглотнул: -Я не хотел, чтобы Вы уходили. Потер переносицу. Чуть вздохнул: -Теряться просто совестно даже уже, - тряхнул головой, - благодарю, Донна за то, что не ушли. Пройдемся вдоль берега еще?
Vittoria Chiaro: - Как вам будет угодно, - чуть лукавая улыбка. Рука, легко и естественно обвившая его предплечье. Близко. Запах сандала и морской свежести. Слишком близко.
Ippolito Vipera: Он тихо рассмеялся. И прикрыл ладонью глаза, качая головой. Чуть прижал руку Донны: -Испорченному мальчишке сладкие ароматы противопоказаны... Повернулся, слегка наклонил голову. Тонкие белокурые пряди задели щеку. Тонкая пряность сандала ударила в ноздри щепотью прозрачных одежд дев Востока, изысканностью стихов, танцем фимиама. Лишь горчинка морской свежести смывала капли дурмана. Песок чуть скрипел под ногами, словно катались крупинки мелкого бисера. Солнце слепило стоило лишь взглянуть на него прямо.
Vittoria Chiaro: - Скажите, граф. Во что вы любили играть в детстве? – спросила Виттория, чуть склонив голову и разглядывая собеседника исподволь. Фразу о сладости она, казалось, не услышала.
Ippolito Vipera: -Не помню, сеньора, - помедлил, - возможно в прятки. Мне не с кем было особенно играть, сеньора, а няньки были слишком неповоротливы, и мне было скучно.
Vittoria Chiaro: - Вы прятались под лестницей большого и светлого дома, слушая, как все надрываются, многократно повторяя ваше имя, а потом, когда иссякали их силы, выходили к ним с видом победителя, даровавшего милость? Или засыпали в своем убежище и вас находили случайно среди ночи? – тихий вкрадчивый голос.
Ippolito Vipera: В серых глазах мелькнуло напряжение, но Випера лишь иронично приподнял бровь: -Первое, Донна. В детстве так легко было быть героем.
Vittoria Chiaro: Донна Инкогнито остановилась: - А потом, когда проходит детство?
Ippolito Vipera: Обернулся: - Потом приходится признаваться себе в том, что с тебя спустят шкуру лишь бы воспользоваться тем, что ты мог найти в себе силы выйти из своего убежища. Любой шаг будет оплачиваться. Кровью. Разочарованием. Чем угодно. Спокойный взгляд: - Детские игры кончились, Донна.
Vittoria Chiaro: Виттория задумчиво покачала головой: - Но вместе с тем есть много преимуществ. Дети беззащитны, взрослые – нет. За детей обычно решают родители, если они не сироты. Взрослый человек распоряжается своей жизнью сам, если имеет таковую возможность.
Ippolito Vipera: -А если не имеет? - чуть прищурился.
Vittoria Chiaro: - Защищаться, - неожиданно твердо ответила сеньора Чиаро, - делать все возможное, - прямой, испытующий взгляд в глаза не менее неожиданный, чем жесткость тона.
Ippolito Vipera: Глаза в глаза: -Всегда, Донна. Непроницаемое выражение: -Даже когда заживо сдирают кожу, - дернулось веко, - но бывает предел. Как сон, сеньора, и ты не выдерживаешь, потому что хочется только вздохнуть уже начиная задыхаться. И потом это вздох стоит слишком дорого. Чуть покачал головой. Но прямо глядя в глаза сказал: - Если тебя хотят убить значит защита дала сбой, но если еще не убили, то согласитесь, возможность еще есть.
Vittoria Chiaro: Донна Инкогнито приблизилась к графу, неожиданно прильнула и у самого уха шепнула: - Для того, чтобы содрать кожу, вначале нужно снять камзол и рубашку, тем самым кожу обнажив. Это не так легко, - отстранилась немного, - но полно, Ваша Светлость, мы рискуем вогнать друг друга в тоску, которая не способствует приятному времяпрепровождению.
Ippolito Vipera: Випера легко включился в игру. Легко придержал Витторию за талию: -Донна, ради Вас я готов снять, - торжественная, шутливая пауза. Поворот головы. Серые глаза от солнца стали почти такими же светлыми как у сеньоры, - и камзол. Белозубая улыбка и ладонь на талии. И снова пальцы легли на жесткий корсет. Свободно. Мягко. Непозволительная роскошь и лишь кончики пальцев скользнули по ткани дорогого платья: -Что бы Вы хотели, Донна? Тон султана, который обратит песок в вино, достанет луну, и обязательно звезду с неба.
Vittoria Chiaro: - Какую-нибудь сущую безделицу. Мелочь, которая будет напоминать мне о вас и об этом дне, - вдруг попросила она, - можете? – почти детская беззаботность, руки заведенные за спину.
Ippolito Vipera: Испытывающий взгляд. Потом просто вынул из шарфа булавку в виде изумрудной змейки и протянул Виттории: - Это гадюка - чуть улыбнулся прямо глядя в светлые глаза, - точно не забудете теперь.
Vittoria Chiaro: Виттория взяла булавку в ладонь и накрыла другой, улыбнулась. Донна убрала ладонь, в лучах солнца украшение переливалось и блестело. Несколько секунд. - Спасибо, Ваша Светлость, - произнесла шепотом с долей некоторой задумчивости и затем, аккуратно приколов булавку, спрятала ее в кружевах корсета так, что и опытному сыщику не найти. – Проводите меня, - мягко попросила, склонив голову набок.
Ippolito Vipera: Випера предложил сеньоре Чиаро руку.
Vittoria Chiaro: Виттория легко и ловко обхватила предплечье мужчины, свободной рукой приподняла подол юбки. Мелькнули кружева. Несколько белокурых прядей выбились из прически, обрамляя изящную шею. Женщина улыбнулась графу и вошедшему в свои права ясному солнцу и направилась к вилле, рассуждая по дороге о приятных совпадениях и важных мелочах.
полная версия страницы