Форум » Архив I части игры: Вилла Аллегрия » "Auscultare disce". Деревня Pacchia. 03.07.1752, 12:45 » Ответить
"Auscultare disce". Деревня Pacchia. 03.07.1752, 12:45
Огюст де Нуарэ: Апартаменты герцога де Нуарэ - Конюшня - Деревня Pacchia. "Auscultare disce". 3 июля 1752, 12:45 Деревня Pacchia, казалось, сошла с небольшой пасторали безвестного автора, кои в избытке можно обнаружить в торговых рядах многих городов Старого Света, и теперь грелась в лучах полуденного солнца во всей своей красе. И хотя некоторые отрицательные стороны любой сельской жизни неотвратимо бросались в глаза, уши и нос, всё же сама атмосфера этого места была настолько приятной и дружелюбной к путнику, что через некоторое время нельзя было не забыть о каких-то досадных мелочах. Подтверждая отзывы слуг семьи Порпорино, жители деревеньки оказались людьми весьма дружелюбными, гостеприимными, приветливыми; они охотно указывали нужную дорогу, предлагали путнику напиться и, разумеется, готовы были рассказать что угодно обо всех и обо всём, едва завидев блеск монет. В мельчайших подробностях выслушав несколько абсолютно разных историй об одном и том же Призраке, де Нуарэ, казалось, обнаружил, наконец, кончик тонкой нити, связующей суеверные фантазии деревенских жителей с возможной реальностью: один из мальчишек, что вечно снуют тут и там по улицам любого мало-мальски оживлённого местечка, всё видят, слышат и знают, рассказал, что не далее как за неделю до приезда гостей на виллу Аллегриа в деревне появился таинственный незнакомец в чёрных одеяниях, который провёл в деревне около трёх дней, постоянно разъезжая по окрестностям и всё время о чём-то разузнавая у местных жителей. Вручив осчастливленному мальчишке монетку, герцог призадумался, прежде чем направиться на единственный в Pacchia постоялый двор, где незнакомец не мог не остановиться хотя бы на одну ночь. Огюст никогда не был ревностным католиком да и хотя бы сколь-нибудь верующим, признаться, тоже, но в этот день его ангел-хранитель явно вспомнил о своём подопечном неоднократно. У входа в таверну, что размещалась на первом этаже постоялого двора, герцогу посчастливилось встретить деревенского старосту. Сеньор Джорджоне – а именно так представился герцогу этот невысокий толстячок с неглупыми бегающими глазками, тщательно расчёсанными усами и до сих пор густыми волосами, то и дело норовящими выбиться из-под несколько небрежно надетого парика, коий, видимо, должен был на примере старосты как главного человека в Pacchia символизировать процветание деревеньки, - моментально сменил первоочередную лёгкую настороженность на впечатляющую словоохотливость, едва де Нуарэ упомянул о том, что он является одним из гостей семьи Порпорино, которую, судя по всему, уважали, а также о том, что намеревается задержаться в Pacchia как минимум несколько часов, устроившись со всеми удобствами и соответствующим образом благодаря всех, кто сможет хоть чем-либо помочь ему. Беспрестанно кланяясь и улыбаясь, староста завёл герцога в таверну, где велел хозяину тут же накрывать на стол и нести самое лучшее, что у него есть. Огюст молчаливо переждал обмен любезностями меж старостой и хозяином постоялого двора, после чего был награждён за долготерпение: сеньор Джорджоне, положив руки на отполированную столешницу, чуть подался вперёд и негромко произнёс: - Видели мы этого господина, и правда три дня у нас пробыл, вот тут и жил, на дворе постоялом. Ах, какой конь был у сеньора! – восторженно цокнув языком, воскликнул он. – Как у вас, ваше сиятельство. Де Нуарэ удивлённо приподнял бровь, опираясь о столешницу локтями и кладя подбородок на сложенные в замок руки. Слова старосты не могли не удивить герцога: жеребцы такой породы встречались в Старом Свете нечасто. - Вы уверены, что такой же? – всё-таки переспросил он у мужчины. - Ну, может, и не совсем такой, я в лошадях толк знаю, но с вами не сравнюсь, конечно, - чуть подумав, ответил староста. – Но конь хорош был. Статный, высокий, чёрный весь, - как и у вас, я же и говорю. Кивнув с некоторой долей разочарования (если бы была уверенность, что незнакомец владел конём именно такой породы, это могло бы хоть немного помочь поискам), Огюст велел сеньору Джорджоне продолжать. - Ко мне пришёл перво-наперво, вопросы задавал. Потом по округе ездил, рассматривал что-то, изучал. А что – кто его знает… О чём спрашивал? – мужчина повторил вопрос герцога и потянулся за кружкой с граппой, которую перед ним поставила молоденькая служанка, одарившая герцога невинно-заинтересованным взглядом из-под полуопущенных ресниц. – Да обо всём. Чьи земли, чем живут на вилле, какие вести, не случалось ли чего странного. А как я ему про свадьбу сказал, так он и про неё расспрашивал. - Как он выглядел? – поинтересовался де Нуарэ, когда принесли нехитрую, но кажущуюся довольно аппетитной снедь, к коей он всё же не притронулся, в отличие от старосты. - Благородный господин, - уверенно кивнул сеньор Джорджоне. – Одет был во все чёрное, лицо своё прятал под низко надвинутой шляпой, треуголкой что ли. Сам собой молодой ещё, со светлыми волосами. Хорошо был одет и пахло от него приятно. Да и любезный был со всеми; благородный господин, я же и говорю. Староста немного помолчал, отдав дань фаршированному гусю с овощами, после чего, на удивление аккуратно вытерев губы и руки поданным всё той же служанкой полотенцем, добавил: - Подумал я вот… Господин тот, верно, полицейским был. А может, и из королевской службы, вы понимаете, сеньор? – тут он даже голос снизил, наклонившись к самому герцогу. – Уж больно важный был, вёл себя серьёзно очень, я же и говорю. - И вы ему всё просто так и поведали? – приподняв бровь, полюбопытствовал Огюст. - А отчего же не рассказать доброму человеку? – даже удивился староста. – Да он и отблагодарил нас по-божески. Со мной и расплачивался. Я таких денег единовременно в руках давно не держал. Герцог понимающе улыбнулся и положил несколько монет на поднос пришедшей сменить блюда служанке. Однако девушка не спешила уходить, но стояла рядом, мялась и поглядывала на молодого мужчину так, словно что-то хотела сказать, но боялась помешать. - Сеньорита? – решив, что молодая девушка скорее обратила внимание на какие-то особенности внешнего облика гостя, чем староста, герцог решил расспросить и её. – Вы, должно быть, тоже видели незнакомца, когда он останавливался на постоялом дворе? - Ох, да, сеньор! – девушка радостно улыбнулась, что её заметили. – Этот господин очень любезен был с нами, говорил хорошо и красиво, никому не грубил. Вот разве что Оливию, когда она пришла воду и полотенца поменять, из комнаты тут же выгнал. И сам по себе он странный очень был: лицо прятал под шляпой своей тёмной, перчаток никогда не снимал, даже в полуденный зной… Какой-то он пугающий был, хотя вежлив и обходителен, - не знаю уж, почему, но странное что-то от него исходило… Тут староста сердито оборвал быстрый говор служанки, сказав, что она это всё сама себе придумала, и лучше бы шла работать, чем хвостом махать перед благородным господином. Девушка тут же вспыхнула и быстро убежала из трапезной, а герцог ещё некоторое время расспрашивал старосту о незнакомце. Да, лица не было видно, и перчаток не снимал, статный, ладный. Нет, ни о ком вопросы точные не задавал, имён не называл, а спрашивал как-то так умело, что получалось, будто ему всё сами рассказывали. Да, исчез без предупреждения через три дня и, кажется, в Неаполь направился. Нет, говорил без акцента и вовсе ничем особенным не выделялся. Да, и в соседнюю деревню наведывался, но у него о том и не спрашивал никто… Когда сеньор Джорджоне рассказал всё, что только мог вспомнить, герцог, оставив на столе несколько монет (раза в три больше, чем было необходимо), рапрощался со старостой и, заручившись разрешением хозяина, который был не прочь получить ещё некоторую оплату сверх уже выданной Огюстом, отправился беседовать со сбежавшей служанкой. Её он обнаружил в компании ещё одной сеньориты; явно очарованные обаятельным молодым мужчиной, они охотно разговорились о незнакомце в чёрном. - Да, сеньор, он хоть перчаток и не снимал, сюртук не расстёгивал даже в полдень, да и одет был строго очень, как будто в трауре… - добавила к уже сказанному та самая служанка, что подавала на стол, – а я всё же заметила случайно, когда господин однажды перчатки снял, что руки у нго были красивые очень, ухоженные. - И он был весьма добр, - заметила вторая, мило покраснев. – Да, очень и очень любезен. Он мне розу белую подарил. Просто так, я даже смутилась тогда. Ах, да, он ещё какого-то Данте упоминал, но у нас здесь людей с таким именем нет… «А Призрак-то наш не только в алхимии сведущ!» - мысленно хмыкнул де Нуарэ, на прощанье одарив служанок благодарной улыбкой, после чего покинул постоялый двор и направился в конюшню за Спектрумом. На улице без дела крутились несколько мальчишек, среди которых был и самый первый, встреченный Огюстом несколько часов назад при въезде в деревню. Он-то и направился к герцогу, смело выпячивая худенькую грудь, явно старясь придать себе уверенный и внушительный вид, что у него совершенно не выходило. - Благородный господин интересовался приезжим? – спросил он, но ответа даже не дожидался. – Мой друг Гвидо с ним говорил. Я подумал, вам будет интересно, и привёл Гвидо. Мальчишка кивнул своему другу, и тот тоже сделал несколько шагов вперёд, выжидательно глядя на герцога. Мысленно закатив глаза, де Нуарэ потянулся за монетами. Взоры детей тут же засверкали пуще золота, и второй затараторил так быстро, словно от скорости произношения слов зависела его жизнь: - Он у нас про гостей сеньора Порпорино спрашивал. И про церковь тоже. И ещё про молодую госпожу Паолу, что жениться собирается, - почти на одном дыхании произнёс Гвидо, пряча поданные герцогом монетки в невидимые карманы. - Замуж выходить, дурень, - отвесил ему подзатыльник первый мальчишка. – А ещё он очень щедрый был, как и вы, сеньор! Когда мальчишки убежали по своим весьма важным детским делам, Огюст сел верхом и направился прочь из Pacchia в сторону второй деревни. Он не был уверен, что там сможет узнать что-либо новое о таинственном незнакомце в чёрном, однако природная любознательность – то самое качество, кое более иных подобно любопытству, однако, в отличие от оного, сдобрено разумностью и предусмотрительностью, - влекло его по наезженной дороге в Soleggiato. Призрачная вуаль, скрывающая таинственный облик Фантомо, слегка затрепетала, но пока даже не думала приподниматься, а это не могло не подогревать интереса де Нуарэ, всегда столь падкого на разного рода приключения. Тем паче, если они помогут разогнать скуку или – что и происходило с ним сейчас, - отвлечь от нежелательных мыслей, кои до сих пор не оставляли герцога ни на минуту. Деревня Pacchia - Деревня Soleggiato (16:40)
Ответов - 0
полная версия страницы