Форум » Архив I части игры: Вилла Аллегрия » Трактир "Ghiozzo" 07.07. 1752. 09.30 » Ответить

Трактир "Ghiozzo" 07.07. 1752. 09.30

Ippolito Vipera: Спустя четверть часа двое мужчин уже спешивались во дворике небольшого трактира. Бросив поводья конюху, Випера первым шагнул в прохладную залу. Почему -то нагнулся, хотя дверь вырублена была высоко. В окошки лился днвневной свет. Граф присмотрел место чуть менее открытое. Подошел к скамье и устало опустился на нее. Пряный аромат специй. Душистый запах лепешек. Звон, разливаемого вина. Прохладная скамья. Граф откинулся на стену и медленно расстегивая и закатывая рукава, чтобы избавиться от последних стесняющих словно оковы, остатков роскоши этикета, чуть щурясь, глядя на своего спутника против солнца, с улыбкой заметил: -Похоже, нам рады, барон.

Ответов - 35, стр: 1 2 All

Antonio Scalzo: Антонио хотел было уже препоручить уставшую кобылу заботам конюшего, но вдруг заметил, что молодой парень как-то уж очень пристально к нему присматривается. Лицо его показалось Скальцо странно знакомым. И, отбрасывая прочь несколько лет разом, художник хлопнул застенчивого подростка по плечу: - Бартолло! Мадонна, ну и вымахал ты за пять-то лет! Подросток-конюх радостно просиял. - А я уж смотрю, вы - не вы, сеньор Скальцо. Узнали, значит!.. - Да едва уж, экий ты стал ладный. А батюшка твой, стало быть, всё при делах? И трактир, я смотрю, крепок, как и всегда. Вот что... - Скальцо наклонился к уху парня и шепнул ему несколько слов с самой что ни на есть заговорщицкой улыбкой. Потом, уже громче, прибавил: - Нам с тем господином - лучшего, он гость и друг сеньора Порпорино. И коней сразу не пои. - Да куда ж, ваша милость, они и так в мыле. Скальцо кивнул. Толковый парень. Отпустив мальчишку, художник вошел под гостеприимные своды. Основательно сложенное строение выдержало бы не одно землятресение, настолько прочны были его дубовые балки и перекрытия. Мужчина присоединился к графу, занявшему место в самом спокойном углу, приметив однако, что им открывается весьма недурной обзор. - Я договорился. Этот малый - сын хозяина, Бартолло, я его еще ребенком знал. Здешнее вино не в почете, хозяин имеет привычку творить "чудеса Христовы" посредством воды. Но нам, думаю, принесет неразбавленное. Тут показался и сам хозяин: такой же основательный, как и его трактир, далеко уже не молодой, но пышущий здоровьем добряк. - Сеньоры, за что же мне такая честь? - начал он прямо из дверей, улыбаясь и потирая большие натруженные руки. - Сеньор Скальцо, да вы ли это? Антонио поднялся ему навстречу, отчего ошарашенный трактирщик отчаянно замахал: - Сидите, сидите, Господь с вами!.. В присутствии графа он, похоже, растерялся еще больше. - Счастлив приветствовать, Ваша милость. Бартолло мне уж доложился, в том смысле, что Ваша милость - нашего сеньора уважаемый друг, - заговорил он без остановки, любезно кланяясь. - Чего изволят откушать сиятельные господа?

Ippolito Vipera: Випера лишь сдержанно кивнул, то ли приветствуя, то ли благодаря за то, что ему предоставили право выбора, обернулся к хозяину: -Сеньор Скальцо хвалил бобы с крольчатиной. Пожалуй.... Вино. Оливок Вопросительно взглянул на барона, и чуть улыбнулся: -И козий сыр. Я ничего не упустил?

Antonio Scalzo: - Пожалуй, еще того славного, с пылу - с жару, хлеба, какой умеет печь только Ваша супруга, - добавил Антонио. Сладостные ароматы утренней выпечки всё еще витали по заведению, не давая покоя носам посетителей. Получив распоряжения, расторопный хозяин мигом исчез во внутренних помещениях, а Скальцо вновь обратился к своему спутнику. - Столько воспоминаний, и всё в один день, - проговорил он негромко, положив на стол руки и сцепив пальцы. - Патриция... Бартолло... Винченцо, хозяин этого постоялого двора. Не чаял снова оказаться в прошлом.


Ippolito Vipera: - Хорошие воспоминания надеюсь, - чуть улыбаясь, взглянул на художника, - это Ваши друзья, барон? Я ведь толком не знаю ничего о Вас.

Antonio Scalzo: - Нет... Не друзья. Просто люди. Антонио внезапно замолк. Посмотрел вокруг себя странным, немного потерянным взглядом. Потом потер висок и улыбнулся. - Странные бывают вещи. Вас никогда не посещало чувство, будто бы у вас... нет прошлого?

Ippolito Vipera: И вдруг все вернулось. Бьющий ветер. Горечь трав. Схлест. Грань. Взгляд Скальцо: -Знаете как наверное, - глуховато, - жизнь рассечена на две половины. И ничего нельзя изменить. Жалеть поздно. Вы жалеете? Спокойный взгляд. Внимательный.

Antonio Scalzo: - Знал бы, о чем... наверное, жалел бы. Но сейчас - нет. Точка - отсечение. Странный, полуфразами, разговор. Странное взаимопонимание, с остриями у горла друг друга. Усмешка. - Много пришлось - отсекать?

Ippolito Vipera: -Все иллюзии, барон, о том, что совершененн. В висках зазвенела кровь. Прямой взгляд: -Кто же знал, что искалеченным можно найти себе занятие. Ваша история вероятно другая?

Antonio Scalzo: Художник посмотрел на него пристально, по обыкновению немного щурясь. - А что Вы сочли бы совершенством? Ведь в природе всё находится в движении, и усекновение одной возможности позволяет развить другую. Винченцо уже спешил к ним в сопровождении миловидной служанки, неся с собой на объемистом подносе целую гору всевозможной утвари. Блюда распространяли божественный аромат свежеприготовленного мяса и пряностей. На отдельном подносе, в оплетеной пыльной бутыли, подано было лучшее вино из личных погребов хозяина. Но Антонио, ожидая ответа, ни на секунду не сводил с графа внимательных глаз; никакая суета не способна была ослабить это упругое звенящее напряжение в глубине зрачков, в плотно сомкнутых губах и цепко сплетенных пальцах.

Ippolito Vipera: Випера понял, что сейчас отвечает он. И не возражал. Выворачивать не хотелось: -Совершенство - это умение не совершать ошибок. А если уж совершил, то не рассчитывал на то, что тебя просто отпустят. Покусывает губы: -Знаете, барон, говорят, что когда отнимают руку, то она продолжает болеть, будто нет вместо нее пустоты. А что же с памятью? С сердцем? -Я совершал ошибки и всегда знал, что придется отвечать. Отвечал. Выкручивался. Но все-равно я знал, что меня не отпустят. Рассеянный взгляд. Болезненная гримаса: -Почему возмездие настигает нас тогда, когда мы почти оправдались за свои грехи. А, барон?

Antonio Scalzo: Скальцо задумчиво провел пальцем по изгибу пузатой винной бутыли. - Сдается мне, даже самый невинный из невинных людей найдет, за что себя казнить. И даже самый отъявленный негодяй найдет, чем оправдаться перед совестью. Было бы желание. А перед кем Вам оправдываться, граф? Выпьемте лучше вина. Антонио поднял доверху наполненный бокал.

Ippolito Vipera: -И правда, перед кем, - чуть улыбнулся, - простите, любезный сеньор, я плохо спал. Приснился сон, что мир враждебен

Antonio Scalzo: - Предлагаю выпить за Ваше здоровье, сеньор Випера, - держа в руке бокал, Антонио чуть наклонился к нему, пристально глядя в глаза. И в этом взгляде не было ни тени враждебности, лишь желание... понять?

Ippolito Vipera: Випера взял бокал, приподнял его за тонкую ножку, чуть качнул. Вино кровавым полыхом облизнуло бок тончайшего стекла. -Спасибо, сеньор Скальцо, очень своевременный тост, - легкая ирония во взгляде. Томительное молчание. Дрожь, звенящая как если бы бокал влетел в стену, разлетаясь на мельчайшие осколки: -Что Вы хотите увидеть, сеньор? - посмотрел на художника, - я сейчас представляю ценность для кисти мастера?

Antonio Scalzo: - Иное, - коротко ответил Антонио. Кивнув, он отсалютовал бокалом и сделал глоток. Во рту растекся рубиновый огонь, но художнику и без того было жарко. Он снова отстранился, оперся спиной о толстую дубовую колонну. Чуть откинувшись назад, он всё смотрел и смотрел поверх бокала на противника. Да. Пожалуй, именно так и было до какого-то момента. Всё было предельно просто, как "да" и "нет". И он знал, что будет делать. Но теперь?.. Пространство между ними накалялось и звенело, подверженное каким-то своим законам и теориям, становясь неуправляемым и непредсказуемым. Стихли, казалось, все звуки вокруг. Ушли, отступили на дальний план, остановив время в звенящей от напряжения тишине.

Ippolito Vipera: -Скажите что? - Випера выпил бокал бокала вина и бесшумно поставил бокал. Терпкое вино. Одна капля скользнула по губам. Не смущаясь, мужчина провел тыльной сторонйо ладони по губам. Капля крови. Марево. Циркуляция. И полная расслабленость позы. Нервы как вибрирующие от звона нити инструмента. Словно проходишь сквозь строй, когда готов принять удар грязным сапогом в лицо. -Прошу. В серых глазах просьба. Уваживающая равного. Или сильнейшего?

Antonio Scalzo: - Человека. Четко поставленная точка. Иллюзия умиротворения исчезает при одном взгляде на лицо. - Вы мне интересны, граф. Как человек, а не как натура, переносимая на холст. "Это не кровь. И удара не будет". Мысль, ясная и чистая, может ли быть услышанной? Словно в подтверждение ей - раскинутые в стороны руки, спокойно легшие на темное полированное дерево скамьи. "Я безоружен".

Ippolito Vipera: Несколько мгновений проницательный взгляд. Легкий кивок "Я понимаю" - ладони на стол "Безоружен и я" Вдруг пожатие плеч. Легкая тень прошла по лицу: "Что мне сделать, чтобы понять Ваше горе" -Хоть слово, барон, - едва шевельнулись губы. Прямая спина. Открытый взгляд. Лишь дрогнули ресницы. Шальной кульбит уставшего сознания.

Antonio Scalzo: Помолчал немного, подыскивая слова. И вдруг, словно издалека - - ...Сегодня, когда я увидел Вас там, в поле, на этом чудесном коне... Это было удивительно. Красиво. "Что-то изменилось..." - Солнце, трава, лошади. Два человека, которые идут в одну сторону. "Не хотелось думать о смерти." - Мы просто разговаривали, граф. Возможно, в этом всё дело.

Ippolito Vipera: -Два человека, идущих в одну сторону. Это ведь может быть реальностью. Вдруг мягкая, обезаруживающая улыбка. Полоска белоснежных зубов: -Вы сказали, что готовы рисовать меня по памяти. Да, барон?



полная версия страницы