Форум » Архив I части игры: Вилла Аллегрия » Трактир "Ghiozzo" 07.07. 1752. 09.30 » Ответить
Трактир "Ghiozzo" 07.07. 1752. 09.30
Ippolito Vipera: Спустя четверть часа двое мужчин уже спешивались во дворике небольшого трактира. Бросив поводья конюху, Випера первым шагнул в прохладную залу. Почему -то нагнулся, хотя дверь вырублена была высоко. В окошки лился днвневной свет. Граф присмотрел место чуть менее открытое. Подошел к скамье и устало опустился на нее. Пряный аромат специй. Душистый запах лепешек. Звон, разливаемого вина. Прохладная скамья. Граф откинулся на стену и медленно расстегивая и закатывая рукава, чтобы избавиться от последних стесняющих словно оковы, остатков роскоши этикета, чуть щурясь, глядя на своего спутника против солнца, с улыбкой заметил: -Похоже, нам рады, барон.
Ответов - 35, стр:
1 2 All
Antonio Scalzo: Антонио хотел было уже препоручить уставшую кобылу заботам конюшего, но вдруг заметил, что молодой парень как-то уж очень пристально к нему присматривается. Лицо его показалось Скальцо странно знакомым. И, отбрасывая прочь несколько лет разом, художник хлопнул застенчивого подростка по плечу: - Бартолло! Мадонна, ну и вымахал ты за пять-то лет! Подросток-конюх радостно просиял. - А я уж смотрю, вы - не вы, сеньор Скальцо. Узнали, значит!.. - Да едва уж, экий ты стал ладный. А батюшка твой, стало быть, всё при делах? И трактир, я смотрю, крепок, как и всегда. Вот что... - Скальцо наклонился к уху парня и шепнул ему несколько слов с самой что ни на есть заговорщицкой улыбкой. Потом, уже громче, прибавил: - Нам с тем господином - лучшего, он гость и друг сеньора Порпорино. И коней сразу не пои. - Да куда ж, ваша милость, они и так в мыле. Скальцо кивнул. Толковый парень. Отпустив мальчишку, художник вошел под гостеприимные своды. Основательно сложенное строение выдержало бы не одно землятресение, настолько прочны были его дубовые балки и перекрытия. Мужчина присоединился к графу, занявшему место в самом спокойном углу, приметив однако, что им открывается весьма недурной обзор. - Я договорился. Этот малый - сын хозяина, Бартолло, я его еще ребенком знал. Здешнее вино не в почете, хозяин имеет привычку творить "чудеса Христовы" посредством воды. Но нам, думаю, принесет неразбавленное. Тут показался и сам хозяин: такой же основательный, как и его трактир, далеко уже не молодой, но пышущий здоровьем добряк. - Сеньоры, за что же мне такая честь? - начал он прямо из дверей, улыбаясь и потирая большие натруженные руки. - Сеньор Скальцо, да вы ли это? Антонио поднялся ему навстречу, отчего ошарашенный трактирщик отчаянно замахал: - Сидите, сидите, Господь с вами!.. В присутствии графа он, похоже, растерялся еще больше. - Счастлив приветствовать, Ваша милость. Бартолло мне уж доложился, в том смысле, что Ваша милость - нашего сеньора уважаемый друг, - заговорил он без остановки, любезно кланяясь. - Чего изволят откушать сиятельные господа?
Ippolito Vipera: Випера лишь сдержанно кивнул, то ли приветствуя, то ли благодаря за то, что ему предоставили право выбора, обернулся к хозяину: -Сеньор Скальцо хвалил бобы с крольчатиной. Пожалуй.... Вино. Оливок Вопросительно взглянул на барона, и чуть улыбнулся: -И козий сыр. Я ничего не упустил?
Antonio Scalzo: - Пожалуй, еще того славного, с пылу - с жару, хлеба, какой умеет печь только Ваша супруга, - добавил Антонио. Сладостные ароматы утренней выпечки всё еще витали по заведению, не давая покоя носам посетителей. Получив распоряжения, расторопный хозяин мигом исчез во внутренних помещениях, а Скальцо вновь обратился к своему спутнику. - Столько воспоминаний, и всё в один день, - проговорил он негромко, положив на стол руки и сцепив пальцы. - Патриция... Бартолло... Винченцо, хозяин этого постоялого двора. Не чаял снова оказаться в прошлом.
Ippolito Vipera: - Хорошие воспоминания надеюсь, - чуть улыбаясь, взглянул на художника, - это Ваши друзья, барон? Я ведь толком не знаю ничего о Вас.
Antonio Scalzo: - Нет... Не друзья. Просто люди. Антонио внезапно замолк. Посмотрел вокруг себя странным, немного потерянным взглядом. Потом потер висок и улыбнулся. - Странные бывают вещи. Вас никогда не посещало чувство, будто бы у вас... нет прошлого?
Ippolito Vipera: И вдруг все вернулось. Бьющий ветер. Горечь трав. Схлест. Грань. Взгляд Скальцо: -Знаете как наверное, - глуховато, - жизнь рассечена на две половины. И ничего нельзя изменить. Жалеть поздно. Вы жалеете? Спокойный взгляд. Внимательный.
Antonio Scalzo: - Знал бы, о чем... наверное, жалел бы. Но сейчас - нет. Точка - отсечение. Странный, полуфразами, разговор. Странное взаимопонимание, с остриями у горла друг друга. Усмешка. - Много пришлось - отсекать?
Ippolito Vipera: -Все иллюзии, барон, о том, что совершененн. В висках зазвенела кровь. Прямой взгляд: -Кто же знал, что искалеченным можно найти себе занятие. Ваша история вероятно другая?
Antonio Scalzo: Художник посмотрел на него пристально, по обыкновению немного щурясь. - А что Вы сочли бы совершенством? Ведь в природе всё находится в движении, и усекновение одной возможности позволяет развить другую. Винченцо уже спешил к ним в сопровождении миловидной служанки, неся с собой на объемистом подносе целую гору всевозможной утвари. Блюда распространяли божественный аромат свежеприготовленного мяса и пряностей. На отдельном подносе, в оплетеной пыльной бутыли, подано было лучшее вино из личных погребов хозяина. Но Антонио, ожидая ответа, ни на секунду не сводил с графа внимательных глаз; никакая суета не способна была ослабить это упругое звенящее напряжение в глубине зрачков, в плотно сомкнутых губах и цепко сплетенных пальцах.
Ippolito Vipera: Випера понял, что сейчас отвечает он. И не возражал. Выворачивать не хотелось: -Совершенство - это умение не совершать ошибок. А если уж совершил, то не рассчитывал на то, что тебя просто отпустят. Покусывает губы: -Знаете, барон, говорят, что когда отнимают руку, то она продолжает болеть, будто нет вместо нее пустоты. А что же с памятью? С сердцем? -Я совершал ошибки и всегда знал, что придется отвечать. Отвечал. Выкручивался. Но все-равно я знал, что меня не отпустят. Рассеянный взгляд. Болезненная гримаса: -Почему возмездие настигает нас тогда, когда мы почти оправдались за свои грехи. А, барон?
Antonio Scalzo: Скальцо задумчиво провел пальцем по изгибу пузатой винной бутыли. - Сдается мне, даже самый невинный из невинных людей найдет, за что себя казнить. И даже самый отъявленный негодяй найдет, чем оправдаться перед совестью. Было бы желание. А перед кем Вам оправдываться, граф? Выпьемте лучше вина. Антонио поднял доверху наполненный бокал.
Ippolito Vipera: -И правда, перед кем, - чуть улыбнулся, - простите, любезный сеньор, я плохо спал. Приснился сон, что мир враждебен
Antonio Scalzo: - Предлагаю выпить за Ваше здоровье, сеньор Випера, - держа в руке бокал, Антонио чуть наклонился к нему, пристально глядя в глаза. И в этом взгляде не было ни тени враждебности, лишь желание... понять?
Ippolito Vipera: Випера взял бокал, приподнял его за тонкую ножку, чуть качнул. Вино кровавым полыхом облизнуло бок тончайшего стекла. -Спасибо, сеньор Скальцо, очень своевременный тост, - легкая ирония во взгляде. Томительное молчание. Дрожь, звенящая как если бы бокал влетел в стену, разлетаясь на мельчайшие осколки: -Что Вы хотите увидеть, сеньор? - посмотрел на художника, - я сейчас представляю ценность для кисти мастера?
Antonio Scalzo: - Иное, - коротко ответил Антонио. Кивнув, он отсалютовал бокалом и сделал глоток. Во рту растекся рубиновый огонь, но художнику и без того было жарко. Он снова отстранился, оперся спиной о толстую дубовую колонну. Чуть откинувшись назад, он всё смотрел и смотрел поверх бокала на противника. Да. Пожалуй, именно так и было до какого-то момента. Всё было предельно просто, как "да" и "нет". И он знал, что будет делать. Но теперь?.. Пространство между ними накалялось и звенело, подверженное каким-то своим законам и теориям, становясь неуправляемым и непредсказуемым. Стихли, казалось, все звуки вокруг. Ушли, отступили на дальний план, остановив время в звенящей от напряжения тишине.
Ippolito Vipera: -Скажите что? - Випера выпил бокал бокала вина и бесшумно поставил бокал. Терпкое вино. Одна капля скользнула по губам. Не смущаясь, мужчина провел тыльной сторонйо ладони по губам. Капля крови. Марево. Циркуляция. И полная расслабленость позы. Нервы как вибрирующие от звона нити инструмента. Словно проходишь сквозь строй, когда готов принять удар грязным сапогом в лицо. -Прошу. В серых глазах просьба. Уваживающая равного. Или сильнейшего?
Antonio Scalzo: - Человека. Четко поставленная точка. Иллюзия умиротворения исчезает при одном взгляде на лицо. - Вы мне интересны, граф. Как человек, а не как натура, переносимая на холст. "Это не кровь. И удара не будет". Мысль, ясная и чистая, может ли быть услышанной? Словно в подтверждение ей - раскинутые в стороны руки, спокойно легшие на темное полированное дерево скамьи. "Я безоружен".
Ippolito Vipera: Несколько мгновений проницательный взгляд. Легкий кивок "Я понимаю" - ладони на стол "Безоружен и я" Вдруг пожатие плеч. Легкая тень прошла по лицу: "Что мне сделать, чтобы понять Ваше горе" -Хоть слово, барон, - едва шевельнулись губы. Прямая спина. Открытый взгляд. Лишь дрогнули ресницы. Шальной кульбит уставшего сознания.
Antonio Scalzo: Помолчал немного, подыскивая слова. И вдруг, словно издалека - - ...Сегодня, когда я увидел Вас там, в поле, на этом чудесном коне... Это было удивительно. Красиво. "Что-то изменилось..." - Солнце, трава, лошади. Два человека, которые идут в одну сторону. "Не хотелось думать о смерти." - Мы просто разговаривали, граф. Возможно, в этом всё дело.
Ippolito Vipera: -Два человека, идущих в одну сторону. Это ведь может быть реальностью. Вдруг мягкая, обезаруживающая улыбка. Полоска белоснежных зубов: -Вы сказали, что готовы рисовать меня по памяти. Да, барон?
Antonio Scalzo: - ...Реальностью?.. Почти слышимый щелчок. Резко выпрямленная спина. Улыбка. Энергично встряхнуть головой, отгоняя ошметки миража. - Прошу извинить меня, граф. Сегодня я что-то непростительно разговорился и, наверное, утомил Вас. Конечно, если Вам будет угодно, я бы хотел нарисовать эту картину... Однако, крольчатина совсем остынет, не желаете ли приступить?
Ippolito Vipera: -Да, пожалуй, - Випера отрезал кусок крольчатины, и положил себе на тарелку, молча принялся за еду. Проглотив пару кусков, взглянул на Скальцо: -Как Вам нравится завтракать с собственной жертвой?
Antonio Scalzo: - Вы мудро напомнили мне о том, что не стоит забываться, - в тон ему ответил художник, разделывая свою часть тушки. - Сегодняшний день приподнес массу приятных сюрпризов.
Ippolito Vipera: Випера медлил мгновение, потом поднялся из-за стола. Подошел к Скальцо. Словно хотел подсесть, но наклонившись и понимая, что барон реагирует мгновенно, все-таки рывком дернул Скальцо из-за стола и с силой толкнул его к стене. Локоть пережал горло. Едва. Чтобы на мгновение привлечь внимание. Серые глаза впились в глаза Скальцо: -Послушайте, барон, я не нуждаюсь в благословении. Я не трусливый мальчишка, который будет бегать. Я знаю, что попался, я знаю, что кому-то нетерпится размозжить мне череп. Я готов принять причастие и от черта, но ради всего святого, не вздумайте меня посвящать в глупцы. Десять лет назад я избавился от иллюзий и умею оценивать противника по достоинству, надеюсь Вам ясно что это такое? Чуть сильнее прижал локоть к горлу. Сузил глаза: -Мне жаль, что я вынужден об этом говорить именно Вам, барон. Убрал руку. И сделал шаг в сторону. Не отошел. Развел руками: -Крольчатина боюсь остыла.
Antonio Scalzo: В улыбке, которая медленно искривила губы Антонио, легко читалось самое настоящее сумасшествие. Глаза его сузились. Тихий, очень тихий, похожий на змеиное шипение голос, предвещающий мгновенный и смертельный укус. - Вы забываете о приличиях, добрый господин. Мне, право, жаль, что у Вас сдали нервы... Смех. Такой же тихий, безумный, отрывистый и сухой, как кашель. - ...но не могу же я позволить себе убийство прямо здесь, под этой крышей? Неловко получилось, граф. Неловко. Скальцо медленно, плавным, текучим шагом отделился от стены и словно бы вдруг, спустя какую-то долю секунды, оказался вплотную к Випере. Наклонившись к его левому уху, так что их волосы касались друг друга, он шепнул: - Не нервничайте, граф. Мы ведь только начали. Садитесь на свое место и продолжайте трапезу. Улыбка. Шаг в сторону. Легкий ветерок, задевший щеку. - Дичь ведь можно и подогреть...
Ippolito Vipera: Випера отшатнулся. От сухого смеха сжалось сердце. Все рушилось как карточный домик. Слова. Миражи. Глаза в глаза. Лишь сковывающая маска. Граф оперся рукой о стол, и вернулся на свое место. Смотрел на Скальцо и не мог справиться с бьющей нервной дрожью. Слова. Пляска глумливого шута. Разорванное сознание ..человека. Випера с трудом отмахнулся от воспоминаний о ночной встречи. Кривая усмешка. Внимательный взгляд. Грф Ипполито Випера отвел глаза, взял наконец кусок крольчатины и стал равнодушно разделывать его. Капли масла попадали на пальцы. Для этого было салфетка. Для ароматных бобов ложка. А вот для вина, стекающего как кровь просто ладонь. Чтобы не потерять связи с реальностью нужно было видеть разницу между кровью и вином на своих руках.
Antonio Scalzo: Скальцо молча, неподвижно, стоял там же, где остановился. Возле колонны, скрестив на груди руки, он глядел в противоположную от графа сторону и долго молчал. Прежде чем сделал шаг. Потом другой. Потом остановился у стола, вынул из кармана кружевной плоток и протянул Випере. - Возьмите... Положил на стол, рядом с рукой графа, держащей нож. Вино, красные капли. Кровь. - Не надо крови. Не хочу. Устало и глухо.
Ippolito Vipera: Випера упрямо смотрел перед собой. Заметил и движение и платок. Вдруг хрипло зарычал. Почти вой. Горловой. Едва различимый. И на долю секунды прикрыл ладонью глаза. И тут же отрывисто: -Послушайте, сядьте .. Рука от глаз к руке Скальцо. Чуть тронул за запястье: -Сядьте. Взял платок: -Это был срыв, забудем о нем. Я не должен был, - чуть сжал запястье, - я понимаю, что не должен.
Antonio Scalzo: Он сел. Но не напротив, а рядом, на скамью, почти касаясь плечом. Молчал. Волосы закрывали низко опущенное лицо. Наконец проговорил: - Сейчас Вы едва избежали смерти. Вы хотели умереть в трактире? Впрочем, ладно... Оставим... Мозг отказывался решать противоречия. Вокруг был туман, и нечеловеческая тажесть, навалившаяся вдруг из глубин. Единственное, что оставалось - уцепиться за последнюю опору. За данность, за факты, за неизбежность. - Вы не жертва. Я не охотник. Сегодня мы безоружны. И закончим на этом.
Ippolito Vipera: -Закончим, сеньор Скальцо, - с трудом улыбнулся, взял кувшин разлил по бокалам вино, тряхнул головой, - тогда с Вас тост. И действительно пусть хозяин разогреет этого кролика. А после поговорим, а хоть о живописи... Випера говорил спокойно. Чудовищное напряжение больше ничего не выдавало. Улыбка была неизменной. Вгляд чуть ироничный. То, что творилось в душе не должно было волновать никого.
Antonio Scalzo: Антонио только сейчас понял, что вокруг нет ни души. Стояла полная, абсолютная тишина. Видимо, хозяин и челядь попрятались в испуге, чтобы не беспокоить странных господ во время их экспрессивной беседы. Бывший офицер встал со скамьи и, подойдя к двери, позвал хозяина громким и четким голосом, привыкшим отдавать приказания. Распорядившись и подождав, пока служанка унесет блюда, он снова сел. Но уже на свое место, напротив. Их снова разделяли стол и бутыль вина. И шумело в голове вовсе не от хмельного зелья. Перед тем как сесть на скамью, Скальцо снял камзол и положил его рядом с собой. Ослабил узел шейного платка, расстегнул ворот рубашки. Что-то ворочилось внутри, жгло негашеной известью, досадливо саднило и не давало покоя. Словно пилюля с ядом, не разошедшаяся еще на языке, которую хотелось выплюнуть, вытолкнуть из себя. Но язык будто онемел. Мужчина придвинул к себе бокал. - Я уже говорил. Теперь Ваша очередь.
Ippolito Vipera: Випера мгновение смотрел на Скальцо. Медлил. Закинул ногу на ногу. И вдруг улыбнулся. Мягко. Спокойно. -Давайте выпьем, барон, за то, чтобы чтобы сердце было легким, а кошелек тяжелым. Взял бокал. Ледяная ножка. Вишня сгустков крови в бокале. Випера невольно вздрогнул. Прикусил губу: -Пьем? Тишина оглушала.
Antonio Scalzo: - Пьем. Голос - спокойный, отстраненный, усталый. Сон ли дурной, или неуместная игра воображения? Сейчас уже трудно было сказать с уверенностью. Скальцо приподнял бокал и осушил его залпом, не ощущая вкуса. Поставил обратно. - Боюсь, на сегодня с меня довольно. Бывший офицер поднялся, сгреб снятый было камзол, накинул на одно плечо. Достал из кармана дукат, положил на стол. - Хозяин сейчас принесет Ваш завтрак. Спасибо... за прекрасное утро. Граф. Медленно отвернулся, так же медленно, тяжелым и не очень твердым шагом - пошел прочь. Трактир "Ghiozzo" - Побережье
Ippolito Vipera: Випера равнодушно взглянул на деньги. Солнечный луч вцепился в блястящий бок монеты. Плата. Граф прикрыл глаза. Его выход был оплачен. Ждал, когда уйдет Скальцо. Ждал. Видеть барона не хотелось. Кабинет Андреа Порпорино 07. 07. 1752. 14. 00
Amadeo: "Слегка искажённая истина" 07.07.1752, 7:00 После уборки в церкви, Амадео поспешно переодевшись поспешил в деревню выполнить просьбу падре и купит кое-каких фруктов к обеду. Довольно таки быстро управившись с этим поручением, и уже было собравшись в обратный путь, помятуя о том, что падре просил не задерживаться, он внезапно был откликнут одним из своих приятелей. Мальчишка был явно в приподнятом настроении и потому словоохотлив. Амадео же напротив был не в лудшем расположении духа, вспоминая о том, что ему похоже что весь остаток дня прийдётся просидеть за книгами. Бартолло предложил помоч приятелю донести фрукты и немного поботлать. После того, как они справились у друг друга о здоровье родителей и падре и обсудили местные сплетни, Амадео осторожно решил поинтересоваться о причине столь хорошего настроения у своего приятеля. Необычайно словоохотливый сегодня мальчик поспешил похвастаться, что к ним сегодня в трактир захаживал сам сеньор Скальцо, который ныне гостит на вилле Аллегриа, со спутником. Это имя не вызвало в памяти Амадео ровным счетом никаких эмоций, ибо он его не слышал доселе. Бартолло ещё довольно долго что-то рассказывал, погружаясь то и дело в омут памяти где присутствовал более молодой сеньор Скальцо и он, Бартолло совсем ещё мальчишка. Амадео идя рядом слушал в пол уха, но в тот момент, когда приятель всё же соизволил вернуться к воспоминаниям о сегодняшнем дне и начал описывать сегодняшнее неожиданное посещение сего господина со своим спутником трактира его отца и вскользь описал спутника сеньора Скальцо, Амадео словно очнулся от сна. Стараясь особо не выдавать свою внезапную заинтересованность, воспитанник падре начал осторожно выспрашивать у приятеля подробности сего посещения. Оказалось, что спутник сеньора Скальцо был довольно таки высок, средних лет, с белыми волосами и светлыми глазами. Амадео тот час же признал в нём графа, с коим имел счастье быть знакомым лично, и за информацию о котором ему обещяли заплатить. Всё так же осторожно выспрашивая о сем посещении двух господ, Амадео был немало удивлён своим товорищем, а именно тем, что тот якобы совершенно случайно шастая по подсобным помещения трактира, столь тщятельно сумел подслушать разговор двух господ. -Хм, неужто сие господа удосужились устраивать разборки прямо в трактире твоего отца?-словно не доверяя своему приятелю поинтерессовался воспитанник, всматриваясь тем временем в мимику своего приятеля. -О да, Амадео, спутник сеньора Скальцо как подскочит, да как припрёт сеньора к стенке! Вот уж право, я уже думал позвать отца, ну да не хотел выдаваь тем самым того, что за ними наблюдаю через щель в двери, сам понимаешь, - поспешил оправдаться приятель.- Но сеньор Скальцо тоже не потерял лица, и таким же неожиданным манёвром удивил своего спутника!- взахлёб рассказывал Бартолло. Амадео позадавал ещё несколько уточняющих вопросов, но мальчишки уже тем временем прошли пол дороги до церквушки, и Бартолло поспешил распрощяться с Амадео. Воспитанник и так уже выяснив всё то, что его интересовало, не стал задерживать словоохотливого приятеля. Мальчишки весело помахав друг другу направились каждый восвояси, Амадео в сторону церквушки, Бартолло в сторону деревушки.
полная версия страницы