Форум » Архив II части игры: Vedi Napoli » "Вода смывает все следы". Салон сеньоры Oscuro. 29.07.1752, 01:20 » Ответить
"Вода смывает все следы". Салон сеньоры Oscuro. 29.07.1752, 01:20
Signora Oscuro: Чезаре Мидоллини "Лицом к лицу лица не увидать". Таверна. Кварталы развлечений. 28.07.1752, 22:45 В простом темном камзоле с пропалинами, измазанный сажей, пропахший дымом и ромом, без шляпы и ко всему прочему пешком, герцог Мидоллини сейчас мало напоминал того ухоженного и уверенного в себе кавалера, что обычно переступал порог салона сеньоры Оскуро под покровом неапольских ночей. – Надеюсь, голодранцев у вас тоже принимают? Иногда. – Проникновенным шепотом осведомился он у слуги, открывшего дверь. И не дожидаясь, пока дверь захлопнется (мало ли, что взбредет в голову честному роботяге в темноте), уже не ерничая представился: - Передайте сеньоре хозяйке, что сеньор Корво просит… почтительно просит принять его сегодня. Signora Oscuro Сеньора Корво проводили к владелице салона через десять минут. Слуга привычным стуком предупредил хозяйку, а потом впустил гостя в её кабинет, закрыв за ним дверь. Подсвечники с горящими свечами устроились на низком столике возле софы, на каминной полке и столе хозяйки, поэтому в помещении было немногим светлее, чем обычно. Сквозь распахнутое окно, прикрытое занавесью, долетал свежий ночной ветерок. Signora Oscuro, как всегда, была одета на грани изыска и неприличия, балансируя за шаг до последнего. Вуаль полностью скрывала лицо и волосы женщины, оканчиваясь на середине шеи. Хозяйка салона неторопливо шагнула навстречу мужчине и присела в низком реверансе. Белая кожа, отсутствие малейшего намёка на духи, тихий голос с лёгкой ноткой иронии. - Сеньор Корво, како… - «…какой сюрприз» так и не было ею произнесено, потому что как раз в этот момент женщина подняла взгляд, увидела облик гостя и, резко выпрямившись, закончила уже совсем иначе: - Какого дьявола с вами случилось?! Чезаре Мидоллини - Вы ругаетесь, как сапожник, сеньора. Вам идет, - промурлыкал Чезаре с видом потрепанного жизнью, но все еще довольного кота. - Задаюсь вопросом, не из тех ли вы удивительных женщин, что хороши и в шелках, и в лохмотьях, и в пении, и в брани. Ничего непоправимо страшного не случилось, - пояснил он с пренебрежительностью все еще не протрезвевшего до конца человека. - За исключением того, что если вашего покорного слугу немедленно не засунуть в ванну, ваша мебель и ковры будут испорчены. Тут неподалеку сгорела… А может, еще продолжает гореть… Таверна. Я совершено случайно заглянул туда скоротать время за бутылочкой дрянного рома. И вот наказание божье. Теперь же я смиренно ожидаю наказания вашего. Видите ли я… кхм… сегодня без предупреждения, без приглашения, и, что самое преступно-ужасное, без столь любимых вами плодов страсти. Signora Oscuro - Вам только о страсти сейчас рассуждать, сеньор, - хмыкнула женщина, окидывая визитёра критическим взором. – Признаться, в таком виде я не пустила бы вас, помимо моего кабинета, больше ни в какую комнату. Signora Oscuro обошла гостя стороной и выглянула за дверь. Позвав слугу, дала ему несколько указаний, после чего вернулась в кабинет. - Ванну я вам точно не предоставлю, но умыться и более-менее привести себя в божеский вид помогу, – она подошла чуть ближе. - Вы сами хоть не обгорели? Чезаре Мидоллини - Рассуждать о страсти нетрудно, сеньора Оскуро. И никогда не поздно, - хмыкнул гость, пытаясь честно обдумать последний вопрос хозяйки. - Кажется, нет. Дыма правда наглотался достаточно. Какие-то добрые сеньоры в самом начале драки выскочили вон и заперли дверь снаружи. Поэтому когда начался пожар, стало немного душно… У вас в салоне нет ванны? Мягкая, но все же язвительность в голосе. - Мне казалось, вы в состоянии сделать реальностью любое пожелание клиента. Вопрос только в плате за услугу. Signora Oscuro - Ох, господь с вами, сеньор Корво, будет вам ванна, - в голосе женщины послышались нотки лёгкого раздражения, но она всё же проговорила: - Слуга как раз пошёл дать указание нагреть… нужное количество воды. Signora Oscuro отошла к одному из кресел и присела на широкий подлокотник, скрестив руки на груди. - Вам сейчас удивительно подходит ваше… имя, сеньор, - проговорила она, ещё раз окинув гостя взором с ног до головы. Чезаре Мидоллини - Правда? Какой изящный комплимент из ваших уст. Мидоллини на всякий случай остался стоять, здрава оценив, сколь серьезную опасность он сейчас являет для кресел в этом доме. - Так и представляю себе грязную, взъерошенную не первой свежести птицу. Что ж, злословьте, сколько угодно. Это не уменьшит того чувства благодарности, что я сейчас к вам испытываю. В вашем праве было не признать меня вовсе и выставить вон искать пристанища в какой-нибудь уютной подворотне… Простите, я кажется пьян. Резюмировал герцог, устало потирая лоб. Signora Oscuro - Господь хранит блаженных и пьяниц, сеньор, - хмыкнула женщина. – Вам повезло, о вас он позаботился вдвойне. Медовая мягкость тихого голоса не позволяла воспринять слова сеньоры как оскорбление. Но возможный ответ гостя был прерван стуком в дверь. После разрешения хозяйки в кабинете показался тот самый слуга, который сообщил, что в одной из комнат для гостя подготовили горячую воду и чистое бельё. - Не побрезгуете надеть сорочку из не самого дорого шёлка, сеньор? – чуть склонив голову набок, спросила Signora Oscuro, но ещё раньше ответа мужчины добавила: – Вас проводят. Чезаре Мидоллини - Не побрезгую. Если вы составите мне компанию, сеньора. Без тени только что скользившей по его губам ироничной улыбки откликнулся Чезаре. - Посидите на краю ванны, подержите меня за руку. Я отвратительно себя чувствую, по правде говоря. Если бы господь не был столь расположен к “блаженным и пьяницам”, я мог бы лежать сейчас придавленный горящим перекрытием, и голубую герцогскую кровь впустую иссушило бы пламя. Дурацкая вышла бы смерть. Signora Oscuro Если бы вуаль не скрывала лицо женщины, сеньору Корво непременно выпала бы возможность лицезреть, как скользнули вверх её брови, когда он произнёс первую фразу. - Да вы до конца жизни со мной не расплатитесь, Сеньор Голубая Кровь, - наконец произнесла она, покачав головой. Поражаться нахальству этого человека было бесполезно: за все те годы, пока он был её клиентом, Signora Oscuro успела в этом убедиться. Но… Всё же выглядел он и впрямь далеко не лучшим образом, и, хотя у неё было множество причин сердиться и злиться на него, женщина вздохнула и махнула рукой. – Идите со слугой, сеньор, он вас проводит. Я подойду чуть позже. И будьте любезны к тому времени уже сидеть по грудь в воде. Чезаре Мидоллини - Об этом можете не беспокоиться. Нагота делает человека беззащитным. Странная закономерность, видимо интимность предполагает особую степень доверительности. - Тихо заметил мужчина, внезапно отводя взгляд. - У меня и в мыслях не было без нужды смущать вас… и унижать себя. Что до расплаты… Я расплачусь, я всегда плачу по счетам. Резкое движение плечом, - упрямое? Обиженное? - и короткий кивок слуге. - Ведите, любезный. Signora Oscuro Слуга провёл гостя по коридору к лестнице, а потом этажом ниже, ближе к той части здания, где располагались хозяйственные комнаты. Кабинетов для личных встреч здесь не было, поэтому посетители салона крайне редко оказывались в этом месте. Комната, в которую пригласили мужчину, явно была не спальней одной из работниц салона, но и на кладовую не походила. Два кресла, стол, мягкий ковёр, небольшой шкаф в углу. В центре комнаты стоял чан для купания, размером как раз позволяющий вполне удобно усесться мужчине. От воды поднимался лёгкий пар, на полу рядом стояли ещё два кувшина, на столике неподалёку лежали мыло, полотенце и стопка простой, но чистой одежды. Чезаре Мидоллини Торопливо сбросив пропахший гарью камзол, затем ботфорты, рубаху и панталоны, сеньор Мидоллини с наслаждением погрузился в горячую воду, сначала с головой, потом просто уселся, упираясь спиной в обитую тканью стенку чана. Сразу же неприятно заныл ушиб под ребрами - в жизни трудно достичь полной гармонии, а теплая вода, расслабляя, всегда подхлестывает притаившуюся до поры до времени боль. С этим законом природы, Чезаре знал, ему не совладать. И просто принял происходящее, как должное. Теплые капли медленно прокладывали дорожки через переносицу, потом по щекам к подбородку. Герцог прикрыл ладонью глаза, наслаждаясь покоем. И не особо спешил пока хвататься за мыло и возвращать себе привычное состояние “холеного сеньора”. Signora Oscuro Оказавшись перед дверью, женщина сперва постучала и лишь потом, услышав голос гостя, вошла. Сеньор Корво успел окунуться с головой, но явно забыл, что саже свойственно плохо смываться: черные влажные узоры на его лице выглядели по меньшей мере забавно. Впрочем, Signora Oscuro даже не усмехнулась, просто прошла к стоящему в нескольких шагах от чана креслу, опустилась в него и, сплетя пальцы лежащих на коленях рук, посмотрела на мужчину. - Как себя чувствуете, сеньор Корво? Чезаре Мидоллини - Плохо. У рома отвратительное послевкусие, тяжелое похмелье, к тому же у меня, кажется, треснуло ребро. А еще я видел, как сгорают маски. Даже не знаю, что было страшнее - огонь или люди перед лицом огня. Я давно хотел спросить вас, сеньора, зачем вы прячете свое лицо под вуаль. Что для вас эта черная ткань? Игра, знамя, раковина? Взгляд герцога казался пронзительно черным, зрачки по величине сравнялись с радужкой. А голос отдавал хрипотцой после болезненного кашля и обожженной едким дымом гортани. Signora Oscuro - Вы пьяны и устали, сеньор, - она покачала головой. – Поэтому я лишь напомню, что до сих пор вам хватало такта… или любви к тайнам, кто вас знает… чтобы не задавать этот вопрос. Signora Oscuro откинулась на спинку кресла и чуть склонила голову набок. - Если вы нынче явились без маски, это отнюдь не означает, что должна последовать ответная откровенность, - еле слышная усмешка. – Имеет же женщина право оставаться загадкой! Чезаре Мидоллини - Вы верите, что маски делают нас загадочными? Что простой кусок чужой кожи, шелка или газа надежно скроет наши тайны, сделает неузнаваемым наше лицо…или успокоит душу? Мужчина резким движением зачерпнул ладонью воды и плеснул себе в лицо, энергично смывая сажу и копоть. - Вы правы, сеньора Оскуро, мы с вами давно знакомы. И я нахожу и с восхищением наблюдаю в вас много загадочного. Того загадочного, что сделало бы честь любой женщине, не важно родись она хоть самой королевой. Но все эти удивительные загадки не имеют никакого отношения в вашей вуали. Задумчивая улыбка, чуть прикушенная губа. - Но я уважаю вашу игру в любом случае. Поэтому приношу свои извинения за бестактный вопрос. Signora Oscuro - На том и порешим, - она коротко кивнула, потом поднялась из кресла и, подняв со стола кусок приятно пахнущего мыла, приблизилась к чану и подала орудие очищения мужчине. – Вуаль не делает меня загадочнее, сеньор, но она делает меня мной. Signora Oscuro пока не возвращалась к креслу, остановилась, сложив руки на груди. - Лекарь уже ушёл, поэтому, боюсь, с вашим ребром я ничем помочь не могу. Но если вы умудрились обзавестись ещё и синяками или ушибами, следует потом вернуться в кабинет. У меня есть мазь для таких случаев. Чезаре Мидоллини - Вы милосердны, как дева Мария, - пробормотал Корво. - Может быть вы в своем милосердии простите мне еще один бестактный вопрос? Запах шафрана постепенно заглушал запах гари, мужчина осторожно держал ароматный подарок сеньоры Оскуро в руке, не решаясь пока использовать его по назначению. - Как вы прикажете мне намыливаться, если стоите рядом? То есть это не вопрос, конечно…Вернее не тот вопрос, за который я прошу прощения. Чезаре многозначительно хмыкнул. - Мужчины, наведывающиеся сюда, часто приходят в масках?
Ответов - 2
Signora Oscuro: Signora Oscuro - Я предполагала, что сперва вы вымоете волосы, а для этого вовсе не нужно выпрямляться в полный рост. Да и, признаться, не думала, что вы такой скромник, сеньор Корво, право, - тихо хмыкнув, проговорила женщина с некой толикой иронии, но тут же отвернулась и подошла к креслу, подвинув которое, уселась спиной к гостю. Сеньора, как и прежде, не повышала голос, поэтому теперь её стало слышно немного хуже. – Нет, в эту комнату редко заходят люди в масках. Однако если вы имели в виду мой кабинет, то ответ будет почти таким же. Большинство моих клиентов предпочитают придерживаться несколько большего… откровения, быть может? Хотя, конечно, есть те, кто, как и вы, приходит в маске. Некоторые посещают девушек, скрывая лицо, но, заходя в мой кабинет, открывают его. Иные – наоборот. Боюсь, я не могу предоставить вам подробный список, сеньор. Чезаре Мидоллини - Благодарю, подробный список мне без нужды. За спиной сеньоры послышался плеск воды, свидетельствующий о том, что гость решил-таки вымыться. - Я сегодня встретил человека. Он меня…заинтересовал. По странному стечению обстоятельств он порекомендовал мне ваш салон… как подходящее место зализать раны… Фигурально выражаясь, разумеется. Фразы мужчины падали отрывисто, то и дело перемежаясь с возней в чане. - Из чего я делаю допущение, что он сам порой наслаждается вашим несравненным обществом, сеньора. И он как раз из тех людей, что не снимут маску даже перед лицом огня… Чезаре слишком энергично двинул рукой и невольно скрипнул зубами от боли, которой отозвался левый бок. - Черт… Простите, вырвалось. Как вы полагаете, как дорого мне могло бы обойтись удовлетворение… подобного любопытства к личностям занятных незнакомцев? Signora Oscuro Она внимательно выслушала слова гостя, никак не отреагировав. Впрочем, даже если бы была какая-то реакция, оной было не увидеть: женщина всё ещё сидела спиной. - Мы ещё не решили, как вы расплатитесь за ванну и одежду, сеньор Корво, а вы уже просите оказать вам новую услугу? – женщина тихонько усмехнулась и, положив одну руку на подлокотник, несколько раз без звука постучала кончиками пальцев по нему. – Неужели вы не знаете, что деловые вопросы так не решаются, ваша милость? Да и вряд ли я могла бы ответить на него, руководствуясь тем лишь описанием, что человек был в маске. Минутой ранее я уже сказала, что такие посетители у меня не в числе одного человека. А уж если то был клиент салона, наведавшийся в мой кабинет один или два раза… И кстати, сеньор, перед лицом огня маску снял бы разве что неразумный человек. Она, по меньшей мере, может хоть как-то защитить лицо от пламени, вы так не считаете? Чезаре Мидоллини - Это иносказание, сеньора. Про огонь. Полностью намыленный, Мидоллини опустился в воду, с некоторой брезгливостью оглядел полученный результат. Содержимое чана, без сомнения, поменяло цвет. Но вот обрел ли должную чистоту сам герцог, в этот он уверен не был. - Этот человек молод, светлоглаз, что, согласитесь, большая редкость до Неаполя. Приятный баритон. Красивые, ухоженные руки. Он ловок, великолепно сложен, повадками и грацией напоминает уверенного в себе хищника… Если бы он не просто наведывался к вам, а работал на вас, мне бы он понравился. Короткий ироничный смешок, заглушенный плеском воды. - Что до ванны и одежды, решайте, я никогда не отказывался платить, не откажусь и сейчас. Ни за эту услугу, ни за иные. Тем более, что мне кажется, сейчас понадобится еще одна. Там, на полу, кувшины с водой. Я был бы очень признателен, сеньора, если бы вы… зажмурив глаза, разумеется… использовали их по назначению. Signora Oscuro - Молод и светлоглаз. Чудесное описание, ваша милость, - Signora Oscuro хмыкнула, поднимаясь. – У меня в салоне в качестве работников есть несколько уроженцев других местностей и даже двое-трое итальянцев, способных похвастаться светлым взором. Нынче это не такая уж редкость, сеньор Корво, поверьте женщине, которая видела немало глаз. Если бы вы указали мне какие-то более индивидуальные черты… Шрамы, хромоту, акцент или привычку почёсывать подбородок, тогда я, возможно, могла бы узнать этого человека. Впрочем, есть вероятность, что я даже не знаю его имени, если он был не лично моим клиентом, а лишь посетителем салона. Говоря так, женщина успела приблизиться к сидящему в чане сеньору и смерила его невидимым цепким взором. Наклонившись, взяла в руки один из кувшинов. - Погодите вставать, сперва голову, - она подошла ближе. – Вы выше меня, сеньор, иначе я не достану. Чезаре Мидоллини - Характерный смех. - Корво покорно наклонил голову, подставляя черные мокрые волосы под поток теплой воды. - Странный такой, с сумасшедшинкой… Вы действительно святая женщина, сеньора Оскуро. Благодарю вас. Я чувствую себя новым человеком. Иногда полезно снять с себя сорочку, в которой родился. Мужчина чуть приподнял подбородок, стараясь рассмотреть наклонившуюся над ним женщину с кувшином сквозь струящуюся по лицу влагу. - И видели много глаз. Глаза - зеркало души. Вы никогда не испытываете неловкости оттого, что собеседники не видят ваших глаз? Signora Oscuro Signora Oscuro еле слышно усмехнулась и прекратила лить воду, которой осталось в кувшине ровно наполовину с пустотой. Присев, поставила его рядом с другим. - У меня много вуалей, сеньор Корво, - ответила хозяйка салона, пока не поднимаясь, оказавшись сейчас как раз напротив сидящего в чане мужчины. – Есть и такие, что оставляют глаза открытыми и прикрывают лишь волосы и нижнюю часть лица. Впрочем, даже если бы я еженощно полностью скрывала лицо, было бы странно говорить о неловкости, учитывая род моих занятий, вы не находите? Женщина взяла второй кувшин и выпрямилась. - Вставайте, сеньор Корво, - проговорила она, глядя чуть в сторону, - будем смывать с вас остатки ночных приключений. Чезаре Мидоллини - Вы стыдитесь своего занятия, сеньора Оскуро? Полагаете, что оно лишает вас права на неловкость? - почти шепотом поинтересовался Чезаре, поднимаясь в чане. - На что еще? На радость, быть может? На грусть, На любовь? Или мне просто показалось? Мужчина едва заметно повел плечами, выпрямляясь. Повернулся в пол-оборота к женщине с кувшином. Крепкая, не смотря на возраст спина, узкие бедра, заметное красное пятно на ребрах, место злосчастного кровоподтека. Он действительно почти на голову оказался выше хозяйки салона. - Непростительная сентиментальность для вашего постоянного клиента, но я не нахожу, действительно, что род наших занятий каким-то образом лишает нас желаний и эмоций, присущих так или иначе всем людям. А вы, мадонна? Signora Oscuro - Стыжусь ли? Нет, пожалуй, - после короткой паузы ответила женщина, всё ещё глядя немного в сторону. – Моё занятие многое даёт. Но и многое отнимает… - она чуть слышно хмыкнула. – Как и титул, ваша милость. У любой монеты есть аверс и реверс. Signora Oscuro повернулась лицом к спине стоящего перед ней мужчины, глядя только на его плечи, чтобы не пролить воду мимо. Приподняла кувшин. - Например, думается мне, мало у кого из ваших очаровательных знакомых женского пола, в чьих жилах течёт голубая кровь, была возможность сделать то, что сделаю сейчас я, - с лёгкой усмешкой проговорила хозяйка салона, приподнялась на цыпочки и вытянула руки с кувшином повыше, чтобы вода попала и на голову, и на плечи, и на спину мужчине. И уже через миг на сеньора Корво полилась вода. Маленькая женская месть за несколько неприятных и, быть может, жестоких слов из уст гостя? Вода была леденяще холодной. Чезаре Мидоллини Попав под неожиданный ледяной душ, Корво-Мидоллини вскинулся, как отведавший шпоры скакун. Крутанулся на месте, оказавшись в следующий миг лицом к лицу со своей мучительницей. Ничуть не стыдясь более собственной наготы, которой он, по правде говоря, не стеснялся и до этого. Соблюдал лишь правила игры, предложенной сеньорой - занятной игры в скромность стареющего развратника и целомудрие содержательницы дорогого публичного дома. Тонкие породистые ноздри герцога (не менее десятка поколений голубой крови все-таки) раздувались от возмущения. - Вы.. Вы…!!! В непредсказуемом в своей искренности порыве он перехватил руку сеньоры Оскуро, направляющую ледяной поток, дернул женщину на себя… и в очередной раз не рассчитал мстительности сломанного ребра. Он боли потеряв равновесие, Чезаре плюхнулся обратно в чан, окотив пол волной грязной воды. И попутно увлекая туда же за собой и сеньору. Signora Oscuro Её бросило вниз и вперёд, прямо на герцога. Кувшин сеньора не выпустила, избавив себя и гостя от неприятной возможности порезаться осколком, если бы тот был разбит. Зато не удалось спастись от того, что при падении она болезненно наткнулась животом на край чана и оцарапала запястье руки, которой машинально пыталась ухватиться. Воды сама Signora Oscuro всё же не коснулась – мужчина сжимал её локоть крепко, да и свободной рукой она всё же успела удержаться. Поднятые падением Корво в воду брызги окатили переднюю часть платья, грудь, шею и даже немного коснулись нижнего края вуали. Оказавшись почти лицом к лицу с сеньором Корво, она замерла без движения, только от резких вдохов и выдохов вздымалась грудь и необычно сильно колыхалась вуаль. Мгновение, другое, третье. Опершись на свободную руку, Signora Oscuro подалась назад, с усилием выдернув локоть из хватки мужчины. По шее стекло несколько тонких струек, но на тёмной ткани влажное пятно было почти незаметно. Хозяйка салона поставила пустой кувшин рядом с другим, в котором ещё осталась тёплая вода, потом выпрямилась и направилась к двери. Остановилась лишь на пороге и, не оборачиваясь, произнесла: - Когда ваша милость обсохнет, оденется и придумает очередной способ меня унизить, пусть позовёт слугу. Он проводит в кабинет, - тихий голос звучал абсолютно ровно и спокойно, без малейших намёков на какие-то эмоции, что не могло не показаться необычным: до сих пор, как бы тихо не говорила женщина, голос её был богат оттенками и полутонами. – Надо смазать ваши ушибы. Дверь бесшумно прикрылась за её спиной. Чезаре Мидоллини - Мы всегда унижаем себя только сами, - выдохнул Корво вслед сеньоре Оскуро. И, уткнувшись лбом в мокрые, колени, беззвучно рассмеялся. Ему показалось, что он уловил в резком дыхании, в движении мокрой ткани, в ровном, говорящем об унижении, голосе внезапное биение жизни. Не игру, не маску, живую женщину. Но возможно это всего лишь иллюзия. Ночью в квартале развлечений никогда и ничего не знаешь наверняка. Затем, отсмеявшись, герцог Мидоллини занялся делами гораздо менее увлекательными, но от этого не менее необходимыми. Выбрался из чана, старательно обтерся полотенцем, набросил на плечи рубаху, ничуть не удивившись при том, что слуга не ошибся в размере. В этот салоне его слишком хорошо знали. То же “везение” случилось и с панталонами. - Я готов, любезный, - подытожил мужчина, сочтя себя в нужной степени одетым. Сеньора Оскуро не солгала, рубаха, действительно, сшита была далеко не из лучшего шелка, И Чезаре, неожиданно болезненно ощущая соприкосновение непривычно грубой ткани с влажной после купания кожей, продолжал чувствовать себя больше сеньором Корво, чем сеньором Мидоллини. Signora Oscuro Слуга провёл гостя обратно к кабинету хозяйки, но просил подождать, пока она сама откроет дверь, после чего привычно удалился в противоположный конец коридора. На сей раз пришлось подождать, прежде чем Signora Oscuro впустила мужчину, но это было полностью оправдано: она успела сменить платье, отдав предпочтение на сей раз тёмно-синему, и вуаль, которая, впрочем, от предыдущей отличалась разве что сухостью. Молча отступив вглубь комнаты, женщина предоставила гостю самому прикрыть за собой дверь и направилась к софе, возле которой на столике на сей раз, помимо подсвечника и бутыли вина с бокалами, примостился округлый сосуд тёмного стекла, прикрытый плотной тканью и надёжно перевязанный. - Садитесь и покажите, где у вас ушибы и синяки, - обернувшись к Корво, проговорила Signora Oscuro, остановившись возле столика и взяв в руки сосуд с мазью. Чезаре Мидоллини - Тут, - без колебаний Чезаре приложил ладонь к груди, туда как раз, где билось его сердце. - В этом самом месте. Синяки, ушибы и очень-очень больно. Опустившись на софу, мужчина с каким-то непривычным напряжением во взгляде посмотрел на женщину снизу вверх. Странное ощущение, - там, стоя в чане, ракурс был совершенно иной. Место определяет положение. - Простите меня сеньора. Я не желал вас унизить. Просто…оступился.
Signora Oscuro: Signora Oscuro «А и желали бы – не удалось». Signora Oscuro просто кивнула, размотала перевязку, убрала плотную ткань на стол и поставила сосуд с мазью рядом. Присела на край софы так, чтобы оказаться лицом к мужчине и проговорила: - Снимите сорочку или приподнимите хотя бы. Надо всё же смазать, если, конечно, вы не хотите, чтобы самым ярким воспоминанием нынешней ночи у вас было не макание меня в чан, а процесс получения синяков и ссадин. Чезаре Мидоллини - Не старайтесь. Ваше макание в чан я запомню до конца жизни, - вздохнул Чезаре, не спеша задирать рубаху. - Честное слово, мадонна, господь, благосклонный к пьяницам, хранил меня со всей доступной ему бережностью. На блаженного я не претендую, хотя иногда хотелось бы и этого тоже. Поразмыслив, сеньор Корво засучил рукава рубахи. - Перепало в основном рукам, тут есть пара ожогов, - пояснил он буднично, полагая, что остальное сеньора разглядит сама. - А ребро, пожалуй, лучше больше не трогать. Мужские обмороки - отвратительное зрелище. Пусть, в случае чего, подобным наслаждается мой домашний лекарь. Он получает за это жалование, и немалое. Signora Oscuro Она снова кивнула и, зачерпнув небольшое количество мази, начала осторожно втирать её в поражённые огнём участки кожи, придерживая руку гостя снизу. Выглядела мазь на редкость отвратительно, зато приятно холодила кожу и пахла травами. - Не думаю, что в таком состоянии вам будет разумно отправляться домой, - тихо заметила Signora Oscuro, не поднимая взгляда от очередного небольшого ожога. – Карету я вам предоставить не могу, отпустить одного – тоже. Останетесь на ночь в салоне, я велела подготовить спальню. Чезаре Мидоллини - Вы хотите уничтожить мою репутацию, мадонна? Отличная месть. Заночевать в вашем салоне одному, - вяло съязвил Чезаре, глядя в упор на женщину, чье лицо скрывала непроницаемая черная вуаль, едва заметно покачивающаяся в такт дыханию. - Поэтому, раз впереди у меня целая ночь, а единственная радость - отвратного вида лекарство на руках, давайте поговорим. Например, о тех долгах, что я успел наделать, переступив порог этого кабинета сегодня. Signora Oscuro - Что ж, хорошо, - через какое-то время всё же проговорила женщина. Задумалась ненадолго, не прекращая, впрочем, втирать мазь. Непроницаемая вуаль скрывала не только лицо, но вместе с ним и все эмоции и чувства сеньоры, а потому у мужчины не было ни единой возможности судить о том, в каком настроении пребывает хозяйка салона и как относится ко всему случившемуся: одинаково нечитаемыми были бы сейчас и смущение, и сердитость. – Допустим, в уплату за одежду я попрошу вас рассказать историю появления имени Корво. Как вы на это посмотрите, ваша милость? Чезаре Мидоллини - Спасибо, довольно, - осторожно отстранился обладатель птичьего имени, мягко остановив руку сеньоры Оскуро в её деловитом милосердии в обработке его ожогов. И, удержав на мгновение в своей руке, так же осторожно поднес к губам. Легко поцеловав женщине кончики пальцев. На этот раз “отвратного вида лекарство” герцога ничуть не смутило. - Знаете, в чем наша с вами беда, мадонна? Вы безоглядно соблюдаете правила вами же выдуманной игры. И я, верно никогда не дождусь чего-нибудь вроде “сеньор Корво, расплатитесь со мной так, как сами полагаете достойным”. Даже злосчастный чан с водой не в силах изменить извечного уклада… По губам мужчины скользнула мягкая, немного усталая улыбка. Причудливая игра света, - непредсказуемая пляска огня свечи в подсвечнике, - странно смягчала его черты, скрадывая возраст. - Ваше право просить о любой плате, сеньора. Конечно, я вам расскажу. На Востоке есть притча о двух братьях, Кабиле и Хабиле. Возможно, имена их на первый взгляд звучат для вас незнакомо? У нас этих братьев принято называть иначе. Каин и Авель. Я не стану пересказывать вам, отчего они поссорились, история стара, как мир. Ибн аль-Асир рассказывает, что Кабил, собравшись убить брата, не знал, как это сделать, но в это время появился ворон и убил другого ворона куском камня, - и человек последовал примеру птицы. Так и мне порой приходилось в жизни несколько раз выступать в похожей роли. Подавать людям дурной пример и давать дурные советы… Это сказка, разумеется. Еще один ироничный смешок и довольно небрежное пожатие плечами. - Я всего-навсего большой поклонник геральдики, мадонна, а ворон - занятная птица, помимо всего прочего символ предусмотрительности. Еще воинской доблести и долголетия. Во всяком случае, полагаю, как раз о доблести думали мои предки, приглашая ворона на фамильный герб… Signora Oscuro Историю о происхождении прозвища женщина выслушала молча и без удивления, лишь добавив тихо в самом конце: - Ворон, разрывая когтями землю, научил Кабила, как тому стоит поступить с телом Хабила, но сказал братоубийца: «Горе мне! Я не могу быть подобным этому ворону и скрыть скверну моего брата!» - сеньора пропустила мимо ушей предположение о том, что может не знать этой легенды, и не дожидалась ответа гостя, вернувшись к тому, что было сказано им в самом начале. - Не вы ли совсем недавно спрашивали, что можете сделать для меня, не вы ли получили в ответ «Удивите меня однажды», сеньор Корво? – Signora Oscuro отёрла руку от мази влажной салфеткой и совершила обратный процесс прикрытия сосуда тканью и завязывания бечёвки. – Вы уже забыли об этом, ваша милость, или это вовсе не то, что вы имели в виду? Чезаре Мидоллини - Вы находите, я вас не удивил? - Рассмеялся Корво, беспечно качнув головой. - Право, я очень старался. Призвав на помощь случай, огонь и божье благоволение. Людям никогда так не удивить друг друга, тут вы правы, как жизнь в состоянии удивить их самих. Мужчина осторожно придвинулся поближе. Немного. На одну крохотную пядь. - Я не забыл, сеньора. Я думал об этом. И даже справлялся, легко ли купить титул в наши дни. Оказывается, в общем несложно. Скажите, как вы видите вашу жизнь. Дальше, вообще. Неужели эта вуаль приросла к вам, как вторая кожа? Signora Oscuro - Но вы забыли, что я имела в виду приятное удивление, - заметила женщина, выделив интонацией предпоследнее слово. – Или же у нас с вами совершенно разные представления о том, что может быть приятно. Финальная часть речи гостя заставила её несколько насторожиться, о чём сказали чуть напрягшиеся белокожие плечи и еле заметно вздёрнутый подбородок. У сеньоры были причины испытывать не просто сердитость, но чуть ли не злость, однако она сдерживала себя до сих пор. Быть может, что-то в интонациях Корво или само сказанное им послужило последней каплей, прорвавшей плотину терпения. Signora Oscuro сперва молчала, а потом неожиданно чуть наклонилась вперёд довольно резким движением – еле качнулась вуаль, не будь которой, мужчина мог бы увидеть как потемнели и сузились глаза женщины - и проговорила почти на грани слышимости: - А вам-то что до того, как я буду жить дальше? Чезаре Мидоллини - Ничего абсолютно. - Мужчина подался женщине навстречу. То ли для того, чтобы лучше слышать её тихий вопрос. То ли для того, чтобы в очередной раз испытать пристальным взглядом непроницаемость вуали. - Ну а вам-то что до причин моего интереса? Когда кавалер подает вам руку, помогая преодолеть крутой подъем пути, вы всегда задумываетесь о том, что у него при этом за душой? Я хочу швырнуть в камин эту вуаль. Вместе с вашим прошлым, каким бы оно ни было. Мир велик, бумага с гербовой печатью заставить замолчать любых злословов. Так уж устроен мир, он состоит из обязательств и привилегий. Хотя всегда остается возможность того, что занятие ваше вам по душе. И другой жизни вы не желаете сознательно. Signora Oscuro Женщина тихо рассмеялась, подавшись назад и откинувшись на спинку софы, оперлась о неё одной рукой, а другой изобразила жест удивления. - Швырнуть в камин вуаль, сеньор? И тем самым лишиться столь удобного и полезного для вас расположения хозяйки салона? – Signora Oscuro опустила свободную руку на колени поверх тёмно-синей ткани платья. – Зачем это нужно вам самому, сеньор Корво? Чезаре Мидоллини - Мне хочется сделать для вас что-нибудь необычное, мадонна. Именно необычное. И именно для вас. Каждое слово было выделено голосом, взвешено и выложено на суд, как товар, преподнесенный заботливым лавочником. - Что-нибудь, более обязывающее, чем корзинка гранатов или бутыль дорогого вина. Мне…хочется. Я привык потакать собственным желаниям, а не анализировать их. Signora Oscuro - Вам хочется? – Signora Oscuro тоже выделила эти два слова голосом, и, пожалуй, мужчина вряд ли ещё когда-то слышал в её исполнении такие интонации. – Странно, что вы лишь одной фразой обратили внимание на то, что я могу хотеть совсем иного. Вам вообще свойственно не думать о чувствах других, сеньор Корво, не так ли? Быть может, она и сказала лишнее, но слово, как известно, имеет от вёрткой птички воробья как минимум одно существенное отличие. Женщина глубоко вздохнула, стараясь успокоиться и привести в порядок ускользающие в другое время и место мысли, после чего проговорила уже спокойнее: - Вы противоречите сами себе, ваша милость. Столько раз вы упоминали о том, что в стенах моего заведения можете позволить себе то, что не дозволено за его пределами, а теперь сами предлагаете мне сменить эту… пусть порочную, но всё же откровенность и прямоту на маску светской жизни и красивую ложь, изящно прикрытую купленным титулом… Ради чего вы предлагаете мне отказаться от того, что у меня есть? Чезаре Мидоллини - Ради возможности позволить себе неловкость, мадонна. Не прикрываясь родом занятий. Чезаре ненадолго прикрыл глаза. Мысли ускользали, и сеньор Корво чувствовал себя в эту минуту смертельно усталым. - Странно что вы упрекаете меня в нежелании думать о чувствах других, сеньора. Учитывая место, где мы с вами находимся. Место, где чувства и удовольствия выставляются на продажу. Если бы я думал о чужих чувствах, разве ходил бы сюда? Разве ласкал бы женщин и мужчин, не спрашивая на то их согласия? Разве… Впрочем, оставим этот разговор. Он… неправильный. Я расплатился с вами за одежду, смею надеяться? Желаете продлить время расплаты? Signora Oscuro - Неловкость, сеньор? – она тихо хмыкнула. – Это не то, чем я обделена. И мне нет нужды ради возможности испытать неловкость несколько иную отказываться от всего этого. Как нет нужды прикрываться родом занятий. Signora Oscuro замолчала на некоторое время, взвешивая в уме всё то, что накопилось за последние часы. Какие-то порывы боролись в ней за право получить воплощение в реальности, однако женщина только слегка покачала головой и на сей раз почти таким же спокойным, как всегда ранее, голосом проговорила: - Боюсь, вы не слишком хорошо разбираетесь в моих желаниях, ваша милость, - она подняла ладони и чуть потёрла виски усталым движением. – Я хочу, чтобы вы отдохнули. Чезаре Мидоллини - Зато вы прекрасно разбираетесь в моих желаниях, мадонна, - откликнулся сеньор Корво. И это главное. Для процветания вашего салона. Он вздохнул, рассеянным жестом коснувшись переносицы. - Я действительно умираю от усталости. Вы угадали. Готов заснуть в любом положении, - сидя, стоя, на ходу, в чане с водой. И, неожиданно улыбнувшись: - Скажите мне, сеньора Оскуро, когда вы заявили, что у вас нет кареты, а пешком вы меня не отпустите, возможность послать какого-нибудь мальчонку ко мне в палаццо за моей каретой или лошадью, вам в голову не приходила? Или вы и тогда угадали мое желание остаться тут? Signora Oscuro - Во-первых, карета у меня есть, но мне она и самой нужна, уж не обессудьте, ваша милость, - отводя ладонь от виска, Signora Oscuro только сейчас вспомнила про царапину на запястье. Тогда она лишь промокнула её салфеткой, дождавшись, пока остановится кровь, а теперь заметила, что царапина оказалась несколько глубже, чем хотелось, да ещё и начала саднить. Женщина незримо поморщилась, но руку опустила без задержки, ничем не обратив внимание гостя на дискомфорт. – Да, признаться, я просто не подумала о посыльном. Странно, что о нём не вспомнили вы сами. В её голосе послышалась лёгкая насмешка, но продолжения не получила. Хозяйка салона сделала небольшую паузу, после чего произнесла: - Слуга проводит вас в подготовленные покои, ваша милость. Я дам необходимые указания, и утром вас уже будет ждать карета, - Signora Oscuro положила ладони со сплетёнными пальцами на колени. – Спокойной ночи. Чезаре Мидоллини - Вспоминать о посыльном не соответствовало моим желаниям, - просто пояснил мужчина, поднимаясь с софы с неторопливостью, за которой умело скрывалась осторожность. Повторения грехопадения в чан Чезаре не хотел. - Спокойной ночи, мадонна… И... мое предложение остается в силе. Сегодня, завтра, и всегда. Покуда я жив. Поклонившись, он шагнул к двери, ища взглядом слугу, вездесущего и всезнающего. Signora Oscuro - Сеньор Корво, - еле слышно окликнула женщина, когда гость уже почти скрылся за дверью, и голос её на сей раз обрёл какой-то новый, доселе незнакомый оттенок. Чезаре Мидоллини - К вашим услугам, мадонна. Ироничная улыбка в пустоту, Мидоллини прекрасно понимал, что вот сейчас сеньоре от него толку абсолютно никакого, причем во всех смыслах. Поэтому обернулся не сразу, давая возможность ухмылке, отыграв свое, исчезнуть с лица прежде, чем он посмотрит вновь на даму в вуали. Signora Oscuro Старания мужчины пропали даром: она смотрела на собственные крепко сцепленные пальцы – белое на тёмном – и не поднимала глаз на своего гостя. - Постарайтесь в будущем… не оступаться… Ответ на эту фразу уже был бы излишним.
полная версия страницы