Форум » Архив II части игры: Vedi Napoli » "Ночь короче дня". Дом Фьоренцо Васко. 26.07.1752. 02:00 » Ответить
"Ночь короче дня". Дом Фьоренцо Васко. 26.07.1752. 02:00
Fiorenzo Vasco: Попрощавшись с хозяйкой и гостями приема, Фьоренцо довольно спешно покинул дом графини Нессуно. Причиной этой спешки была другая встреча, назначенная в доме маркиза. Встреча с сеньорой Оскуро должна была состояться двумя часами позднее по окончании приема у графини. Маркиз прибыл домой, разоблачившись и спешно приведя себя в более приличествовавший предстоящей встрече вид, он отдал распоряжение слугам приготовить комнату, накрыть стол для легкого ужина с фруктами и вином. В распахнутые окна веяло легким ветером, пришедшим с моря. Задумавшись, вспоминая события минувшего дня, глядя на ночное небо Фьоренцо тихо промолвил: - Похоже, днем будет гроза. От размышлений его отвлек тихий стук в дверь. Обернувшись, Васко увидел дворецкого, который с поклоном сообщил, что прибыла сеньора, которую ожидал господин.
Ответов - 20
Signora Oscuro: Пожалуй, за последние несколько дней кучер сеньоры Oscuro натренировался погонять лошадей куда быстрее, чем все предыдущие годы своей службы. Вот и нынешней ночью он, по просьбе своей хозяйки, торопился, чтобы как можно быстрее доставить женщину к одному из немногих неспящих в это время домов. Её встретили, проводили уже знакомым коридором, почти таким же тёмным в это время, как и коридоры в её салоне, и, сообщив маркизу о появлении гостьи, впустили в комнату. Signora Oscuro ступила внутрь, как всегда бесшумно: туфли на мягкой подошве заглушали звуки, хотя здесь и сейчас в этом не было никакой нужды, как и в том, чтобы говорить привычным шёпотом. Поэтому женщина проговорила хоть и негромко, чтобы не нарушать тишину ночи, но всё же открыто и не скрываясь: - Доброй ночи, Фьоренцо... - быть может, называть его по имени было вольностью и непозволительной роскошью, но это было необходимо ей как воздух: почувствовать эту призрачную близость, которой так не хватало до этой минуты. Женщина откинула с лица ненужную вуаль, привычным жестом освободила от неё волосы и опустила руку, удерживая теперь бесформенный лоскут тёмной ткани, так и грозящий упасть на пол. Улыбнулась - сперва только глазами и лишь спустя мгновение - уголками губ. И сделала ещё несколько шагов навстречу.
Fiorenzo Vasco: На разделенном надвое лице маркиза появилось некое подобие улыбки, тем не менее, искренней: - Доброй ночи, сеньора, - поприветствовал он женщину, сделав несколько шагов навстречу и взяв в ладони ее прохладные руки. Комната была приятно освещена светом нескольких свечей. Свет был неярким, но создавал ощущение тепла и уюта. Как обычно чувствовался запах благовоний, стол был уже накрыт, слуги, готовые явиться в любой момент, удалились, дабы не мешать уединению двух тайно встречающихся людей. Маркиз, облаченный в длинную, льняную рубаху восточного покроя, поверх которой был накинут темный, шелковый халат, босиком стоял на мягком ворсе узорчатого ковра, взирая на женщину сверху вниз, пытаясь заглянуть в глаза сеньоры Оскуро.
Signora Oscuro: Вуаль, упав из руки, которую женщина вложила в ладонь маркиза, осталась лежать на полу позади, и Signora Oscuro подняла глаза, заглядывая в лицо мужчины так, словно делала это впервые - открыто, доверчиво и с каким-то неуловимым ожиданием в самой глубине зрачков. Случайная прядь волос, выбившаяся из причёски, когда женщина снимала вуаль, скользнула на обнажённое плечо: сеньора, как обычно, предпочла чуть более свободного покроя платье, не озаботившись даже о шали, уж больно спешила оказаться рядом с человеком, который сейчас держал её за руки. Она приподняла одной рукой ладонь Фьоренцо и, поднеся к своему лицу, приложила к щеке, на мгновение прикрыв глаза. Но тут же вновь подняла ресницы, посмотрев на Васко и чуть шире улыбнувшись ему. Тут же в глазах мелькнула тень беспокойства. - Вы не слишком утомились минувшим вечером? - тонкие пальчики женщины, ничуть не скрытые перчаткой, легонько огладили тыльную сторону ладони Васко. - Я боялась, что мой визит уж больно поздний... Но ничего не могла с собой поделать, желая увидеть вас.
Fiorenzo Vasco: Близоруко щурясь, маркиз откровенно любовался сеньорой Оскуро: - Прием, на который я имел честь быть приглашенным, прошел на удивление хорошо. Хозяйка была радушна, сеньорита Паола очаровательна, а театральная игра, которую затеяли устроители сего празднества, удалась на славу. Ничего, что можно было бы счесть утомительным, - вкратце сообщил Фьоренцо, сделал приглашающий жест, - не желаете ли вина, фруктов?
Signora Oscuro: Женщина тихонько рассмеялась, опустив глаза и почти коснувшись плеча маркиза лбом, но уже через секунду вновь прямо глядела на него с улыбкой. - Что ж, в таком случае я приму ваше приглашение, сеньор, - она взяла Васко под руку, прижавшись чуть сильнее, чем то было необходимо просто для того, чтобы дойти до столика, и позволила увести себя к нему. - Угостите меня... ох, буду неоригинальна, простите... гранатом...
Fiorenzo Vasco: Фьоренцо молча кивнул, взглянул на сеньору Оскуро так, как смотрят на детей, просящих лакомство. Сев в кресло, он взял со столика нож, специально приготовленный для чистки фруктов, маленькую тарелочку и креманку, куда принялся молча, то и дело поглядывая на гостью, чистить гранат, выхваченный из вазы с фруктами. Взгляд маркиза Васко в этот момент отражал все оттенки лукавства.
Signora Oscuro: Она села в кресло напротив, опершись локтями о колени и чуть подавшись вперёд, глядя на действия Васко с таким интересом, как будто он не просто очищал гранат, но творил своими руками чудо. Опустила подбородок на сцепленные в замок руки, чуть закусила нижнюю губу и не отводила глаз, как дитя, увидившее что-то необычное и красивое. - Пожалуй, у вас есть все шансы сделать так, что процесс очистки граната в вашем исполнении мне будет даже больше по нраву, нежели возможность попробовать плод на вкус, - спустя какое-то время с улыбкой заметила женщина.
Fiorenzo Vasco: - Уверяю вас, возможность попробовать его на вкус понравится вам не меньше, - заговорщическим тоном сообщил маркиз, - если вы доверитесь мне и сделаете все так, как я попрошу, - он поднял глаза и немного исподлобья взглянул на женщину. Ангел и дьявол соединились в этом человеке воедино, и трудно было понять, кто говорил в нем сейчас. Васко содрал кожицу с плода и с характерным треском разломил его, аккуратно и красиво. Зерна, алые как кровь, как драгоценные рубины, одно за другим падали в креманку.
Signora Oscuro: - Я полностью доверяюсь вам, - ответила женщина чуть более серьёзным тоном, нежели можно было предположить, и самому Фьоренцо предстояло решить, имела ли она в виду лишь процесс дегустации граната или подразумевала нечто много большее. Signora Oscuro вновь улыбнулась, радуясь, видя на лице мужчины смену чувств и эмоций, большую, чем вежливая приветливость или что-то более сдержанное. - Скажите только, что мне делать.
Fiorenzo Vasco: Фьоренцо окончил чистить гранат, отложил прибор, взял лежавшую рядом чистую, влажную салфетку и тщательно вытер руки, на которых алели капли гранатового сока. Маркиз поднялся из кресла, отошел к резному комоду и, открыв один из ящиков, достал оттуда шелковый черный шарф. Держа его в руках, он подошел к сеньоре Оскуро и тихо спросил: - Вы позволите прикрыть вам глаза, сеньора?
Signora Oscuro: Signora Oscuro подняла на мужчину взгляд, в котором поблескивали огоньки почти такого же озорства, кое недавно можно было увидеть в его глазах, а также чего-то ещё, туманного и неуловимого, неразличимого, если не приглядываться. - Конечно, - улыбкой ответила женщина на вопрос Фьоренцо и повернулась к нему спиной. Подняла вверх руки, быстро освободив волосы от лишних шпилек, чтобы причёска не мешала удерживаться привередливому шёлку шарфа. Густая волна упала на плечи и спину, и сеньора опустила ресницы, ожидая, когда Васко завяжет ей глаза.
Fiorenzo Vasco: Васко выполнил сию процедуру быстро и бережно. Не тугая повязка надежно скрывала взор женщины. Маркиз бесшумно отошел, взял креманку, полную гранатовых зерен, и, зачерпнув несколько, раздавил их пальцами. Находясь рядом, он едва коснулся губ сеньоры Оскуро кончиками пальцев обрисовывая их линию, давая женщине попробовать сок граната со своих рук. Первое прикосновение было нежным, дразнящим, едва уловимым.
Signora Oscuro: Губы женщины невольно чуть дрогнули, когда их коснулась прохлада гранатового сока, а сквозь неё - едва уловимое тепло ладони мужчины. Signora Oscuro глубоко вздохнула, впитывая не только вкус, но и аромат спелого сочного плода, и поцеловала кончики пальцев Фьоренцо, прежде чем он отвёл руку. Свои ладони она не поднимала с колен, полностью отдавшись воле маркиза, - добровольно лишённая зрения, она слушала, вдыхала и чувствовала...
Fiorenzo Vasco: Присев на корточки, сам затаив дыхание, он взял несколько зерен и снова поднес щепотку рубинов к губам своей гостьи. В этих жестах и действиях были забота и нежность, ответом на которые могло быть только доверие. После третьей порции гранатовых зерен, Фьоренцо отправил пригоршню к себе в рот и, вскоре поднявшись, поцеловал женщину, держа креманку в руке.
Signora Oscuro: С чувственной страстью приникнув к губам мужчины, она ответила на его поцелуй, выразив в нём всё то, для чего недоставало простых слов. Только сейчас подняв руки с колен, скользнула ладонями по груди маркиза снизу вверх, едва задев не скрытый под таканью сорочки и халата участок обнажённой кожи, и остановила движение, обняв Васко одной рукой за шею, а другой проведя по его левой щеке, делясь своей нежностью. И уже не нужно было зрение, чтобы в полной мере ощущать рядом этого человека, сейчас ставшего для неё целой вселенной.
Fiorenzo Vasco: Маркиз предусмотрительно отставил креманку и обнял женщину, привлекая к себе. Пламя свечей едва заметно колыхалось, ветер, пришедший с моря, усиливался и бился в тяжелые, темные занавески. Фьоренцо взял сеньору Оскуро за руку и мягко, но настойчиво потянул на себя, вынуждая подняться с кресла. Когда женщина прижалась к нему, в руке мелькнул невесть откуда взявшийся нож для чистки фруктов. Ощущая жадные, неистовые поцелуи на своих плечах и шее, сеньора Оскуро могла услышать треск разрезаемых шнурков корсета.
Signora Oscuro: Шумный выдох был ответом на этот звук, и женщина даже не задумывалась в сей момент над тем, что гораздо позже придётся искать какую-то замену разрезанному шнуру: это казалось сущей безделицей, нелепицей, мелкой песчинкой в бесконечном омуте наслаждения, в который увлекал сеньору маркиз. Недаром говорят, что дитя, родившемуся без радости лицезреть мир, природа дарует умение лучше ощущать и слышать; так и если лишить на время человека зрения, другие его чувства обостряются, компенсируя невозможность видеть. Signora Oscuro сейчас ощутила это в полной мере: каждое прикосновение мужчины рождало в ней ярчайшее чувство, и она могла лишь отвечать на его страсть и ласку, отдавая себя всецело и стараясь одарить тем же блаженством, которое испытывала сама.
Fiorenzo Vasco: Избавив сеньору Оскуро от корсета, Фьоренцо добрался до тончайшей батистовой исподней рубашки. Прохладная ладонь мужчины скользила по округлостям ее тела, пока он достаточно умело избавил женщину от юбки. Притянув сеньору Оскуро к себе, маркиз подхватил ее на руки и с победным видом первого мужчины, нашедшего первую женщину, понес свою драгоценную ношу к постели. Нож для фруктов был упрятан в карман. Осторожно опустив сеньору Оскруо на постель, Васко снял халат и рубаху, оказавшись в чем мать родила. После этого он снял повязку с глаз женщины, позволяя ей увидеть себя и потом, заключив в объятья, со всем неистовством и пылом овладел ею.
Signora Oscuro: Когда спустя некоторое время двое всецело увлечённых друг другом любовников очнулись от нахлынувшей на них страсти, Signora Oscuro, жестом и краткой улыбкой попросив Васко остаться в постели, сама поднялась, после секундного промедления подняла с кровати лёгкую простыню и, держа её в руках, направилась к двери. Она не прикрывалась от взора Фьоренцо, ведь он уже видел каждую клеточку её тела и имел возможность познать всю от кончиков волос до подушечек пальцев, но уже приблизившись к двери, женщина прикрыла наготу, закрепив край простыни на груди, чтобы она не спадала, и выглянула за дверь, стараясь всё же не слишком показывать себя. Подошедший слуга явно немного удивился просьбе гостьи маркиза, но всё же согласился выполнить её, пообещав вернуться уже через несколько минут. Signora Oscuro ожидала у двери, несколько раз скользнув с пяток на носки и бросив на оставшегося в постели мужчину открытый взгляд, в котором ещё угадывалось пламя недавней страсти. Ждать пришлось недолго, постучал слуга, принесший то, что просила женщина, и она, взяв свою "добычу", направилась обратно. Одну руку она держала за спиной, а в другой несла глиняный кувшин, от которого поднимался лёгкий парок, коий, как почувствовалось вблизи, источал аромат восточных благовоний. Кувшин временно занял место на полу у кровати, сама женщина присела, опустившись на колени, и только сейчас перевела руку из-за спины, поставив перед собой небольшой и не слишком глубокий сосуд, о предназначении которого не пришлось долго догадываться, потому что Signora Oscuro не замедлила продолжить свои действия. Из кувшина она перелилаводу в этот сосуд, проверив рукой, не слишком ли она горячая. Потом, убрав пустой кувшин в сторону, наклонилась к постели и, взяв Васко за руку, потянула его, побуждая сесть на краю кровати, опустив ноги вниз. - Одна женщина, с которой когда-то столкнула меня жизнь, была родом из какой-то арабской страны, - негромко произнесла Signora Oscuro, и первые за довольно долгое время молчания слова прозвучали как будто немного необычно. - Она рассказала мне об одном обычае, который я почему-то запомнила... Хотя не думала, что когда-нибудь... Женщина не договорила, чуть улыбнувшись краешками губ и открыто взглянув снизу вверх на Фьоренцо, прежде чем вернуться к ненадолго прерванному занятию. Ритуал омовения, некое подобие которого воплощала сейчас Signora Oscuro, в иных традициях выполнялся женщинами в их первую брачную ночь с супругом. Символ очищения, а с ним - преданности и открытости, безмолвное признание себя принадлежащей мужчине душой и телом от первой ночи и до самой смерти. Так и она сейчас, осторожно поглядывая на маркиза снизу вверх, надеясь, что он поймёт её правильно, молчаливо называла себя принадлежащей ему, добровольно открывшейся, не желавшей иного, кроме того, что он захочет ей дать, и готовой самой отдать всю себя безраздельно. Через несколько минут, промокнув влагу со ступней маркиза, женщина отодвинула в сторону уже ненужный сосуд с благовонной водой и, пока не поднимаясь с колен, заглянула в его лицо, всё ещё не произнеся ни слова, кроме ранее сказанного, робко улыбнулась уголками рта и тут же чуть закусила губу, в это мгновение даже слегка растерявшись от собственного поступка и в ожидании того, как воспримет это маркиз.
Fiorenzo Vasco: Фьоренцо был удивлен, не то слово. Взгляд маркиза внимательно следил за тем, что делала сеньора Оскуро. Когда она закончила это странное действо, мужчина наклонился, перехватил руки женщины и молча поцеловал их. Васко молчал потому, что в удивлении не нашел слов. Какое-то время он сидел, не желая выпускать ее руки из своих. Длинные, черные волосы сплошным покрывалом накрывали плечи мужчины. Из сосредоточенного взгляд его стал немного растерянным, на лице блуждала рассеянная улыбка. Он привлек сеньору Оскуро к себе и, обняв, увлек на простыни, чтобы больше не отпускать до утра, которое близилось неумолимо, суля новое расставание и надежду на встречу.
полная версия страницы